- Что же ты молчишь? - со вздохом проговорила она леденящей пустоте, занозой засевшей в сердце.
Решила - будь, что будет, и снова набрала номер Сергея. На этот раз знакомые длинные гудки оборвались, и в трубке послышалось «Да».
- Сережа, ты обиделся что ли? - затараторила Марина. - Я трубку не могла взять, извини!
- Да все нормально, Мариш, - голос Сергея показался гнусавым и охрипшим. - Я тоже не мог, только сейчас увидел, что ты звонила.
- Я с дочкой поговорила - она не против, - продолжила она. - Пакуй чемоданы - переезжай ко мне! Я так соскучилась, Сереженька...
Нестерпимо захотелось оказаться рядом с любимым, прижаться к его груди, вдохнуть дразнящий терпкий запах его туалетной воды.
- Это здорово, но я пока приболел. Думаю, не стоит к вам сопли-то везти.
- Тем более приезжай, - Марина встрепенулась, перебирая в голове, какие лекарства хранятся в домашней аптечке. - Буду тебя лечить.
- Тогда приеду, только вещи соберу. А ты пока горчичники готовь и малину, - шутливо произнес Сергей.
- Ну, малинки я тебе и так припасла - за всю жизнь не съесть, - игриво рассмеялась Марина. - Приезжай поскорее...
- Хорошо, - ответил он и закашлялся.
Марина нажала кнопку сброса вызова и прижала телефон к губам. Совсем скоро любимый будет рядом, настолько рядом, что не надо будет мотаться к нему через всю Москву... Достаточно только протянуть руку...
Глава 11-15
Глава 11
Приятный голос с хрипотцой оглашал аудиторию лекциями по теории государства и права, на заднем ряду кто-то зашелся кашлем. Аня оглянулась - Димка-ботан безуспешно пытался подавить болезненный приступ. «Ну вот, - пронеслось в голове, - очередной чахоточный в группе...» Она вздохнула, морщась от собственной глупой шутки. Тоска... Карина до следующего учебного года уехала с матерью к родственникам в глухую деревню под Курском. Впрочем, как и каждый год. Оставленные хвосты подругу не тревожили - она исправно подчищала их на следующем курсе. Вот и приходится чахнуть со скуки в гордом одиночестве...
После того, как универ облетели слухи про «бесчестье принцессы», знакомые стали смотреть на нее по-другому. Парни - оценивающе-похабно, а знакомые девчонки насмешливо. Ане казалось, что у них на лбу написано: «Ну что, довыпендривалась?». Она и впрямь кичилась невинностью, не упуская случая похвастаться тем, что не позволяет парням лишнего. Думала, что это правильно, так должны вести себя все девушки, сколько-нибудь дорожащие репутацией. Она немного пересмотрела взгляды после того, как Карина оглушила ее на втором курсе новостью, что уже попробовала «это». Причем давно и не жалеет. Тогда Аня никак не могла понять, как можно без настоящей полноценной любви отдать сокровище парню, который сегодня с тобой, а завтра уже флиртует с другими? Теперь же она жалела о показной гордости. Косые взгляды, шепот за спиной, который ножом неприязни и стыда полосовал сердце... Терпеть оказалось не так просто, как хотелось бы.
Ко всему прочему, еще и Васька, на всех занятиях сидевшая на последней парте, переместилась поближе. Маячила перед глазами огненно-рыжим ежиком волос, иногда невзначай поворачивалась и ехидно подмигивала. Особенно ей нравилось делать это на лекциях Виктора Андреевича. Наверное, доставляло немалое удовольствие знать, что мешает видеть понравившегося Ане мужчину. Василиса на полголовы выше, поэтому увидеть Виктора из-за однокурсницы было крайне сложно. Аня и не пыталась, просто слушала его голос, от которого бежали по спине озорные мурашки, и смотрела в окно. На деревьях, тянувших облезлые чахлые ветки к окнам университета, время от времени отсиживались галки и воробьи. Они зорко следили за студентами, без задней мысли делившимися с ними выброшенными в помойку или прямо под ноги столовскими булками. Но как птицы хватают добычу, Аня не видела - не хватало обзора. Для этого ей пришлось бы привстать и наклониться к окну.
Мысли лениво текли от сложных понятий и формулировок к маминому Сергею. Вчера он переехал к ним, без лишних вопрошаний разложил повсюду свои вещи, а к вечеру развалился на диване перед телевизором. Аню раздражало все в нем: нагловатая улыбочка, жесткий прищур, из-за которого казалось, что он сканирует ее, рубленые, порой сбивающие с толку фразы, больше похожие на команды. И больше всего бесило, что мама лебезит перед ним, словно это не мужчина, а пуп земли! «Сережечка, будешь чай?.. Милый, помоги помыть фрукты... Что-то в глаз попало - не посмотришь?». Каждая фраза доводила Аню до зубовного скрежета. Как можно так сюсюкать со взрослым мужиком?! И потом, она тоже могла помочь по хозяйству - и помыть, и почистить, и занозу вытащить... Но мама неизменно просила обо всем Сергея, словно Аня вовсе исчезла, растворилась в просторах трехкомнатной квартиры. Пока она пыталась сдерживаться и помалкивать, но «точка кипения» не за горами. Совсем скоро очередная реплика «милого» выудит из Ани все, что она о нем думает...