— А ты куда это собрался, милок? — Как бы исподволь подошел я к самой главной на сегодняшний день проблеме.
— В «Заксенхаузен» съезжу, — ответил Хартман. — У меня пакет из Рейхсканцелярии остался, надо передать его коменданту лично в руки.
— Ты… как бы это… не спеши, Робка… Не нужно тебе уже в концлагерь заезжать… — стараясь особо не нагнетать обстановку, произнес я.
— Это еще почему? — удивился Хартман. — Я все-таки вчера передал этот чертов пакет? Ну, вот ни черта не помню! — Он усиленно морщил лоб, действительно пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера.
— Насчет пакета не скажу, — ответил я, — мне о нем ничего не известно. А ехать туда не нужно по другой причине — его нет…
— Чего нет? — не понял моего расплывчатого ответа оберфюрер. — Пакета нет? Потерялся? Уничтожен? Как это произошло?
— Да чего ты прицепился ко мне со своим пакетом? — Я изобразил, что постепенное «закипание». — Я ж сказал — не в курсе я за твой пакет! Вот «Заксенхаузена» нет! И Ораниенбурга тоже… нет… А какие у тебя проблемы с гребаным пакетом — разбирайся сам! — Выдал я наконец на одном дыхании, даже глазом не моргнув.
— Как нет? — Похоже, что после такого известия, ноги Хартмана реально перестали его удерживать в вертикальном положении, и он со всего маха шлепнулся обратно задницей на кровать.
— Так нет… В тартарары провалились, как Абакан! — Окончательно припечатал я Хартмана своим заявлением. — Дедушка немного Силы не рассчитал… — И я виновато развел руками.
Хартман обхватил дрожащими ладонями седеющие виски. Хоть волосы на голове драть не начал, а то с него станется: ведь он сейчас думает, что это всё — конец такой блестящей и стремительной карьеры, а возможно и самой жизни.
Он поднял на меня глаза, в которых стремительно разгорался огонек отчаяния:
— Что же ты наделал, старик? За что ты их так, Хоттабыч? Ты действительно безумен, дед…
— А ты меня, сопляк, не попрекай во всех грехах, не разобравшись! — рявкнул я на него, да так, что стекла в окнах задребезжали, а дощатый пол вздрогнул.
Нужно было немного осадить нашего хлопца, чтобы не надумал себе чего. Вот и приложил малую толику Сил, так сказать, для достоверности. — По-твоему, выходит, я совсем сбрендил?
— А как прикажешь это понимать?! — прокричал мне в ответ Хартман, с хрустом сжимая кулаки, даже не обращая внимания на подрагивание стен спальни. — Лагерь… да что там лагерь! Ты одним махом уничтожил целый город с людьми! Невинными людьми… Ты на самом деле настоящее чудовище, старик!
— Уничтожил-таки, да! — Я почувствовал, что меня тоже начинает «заносить» — кое в чем Роберт все-таки прав. И у меня на душе тоже не птички поют. — Но зато они умерли мирно, быстро, сразу и без мучений! А иначе — их живьем уже сглодали бы Зомби! Рвали бы своими черными зубами их теплое мясо, дымящееся свежей кровью! А тех, кого не доели — шагали бы уже в сторону Берлина в составе основной орды Ходячих! И в твоем поместье, чтобы ты знал, мы с командиром уничтожили не меньше пары десятков мертвяков, пока ваше оберфюрерство беспробудно нежилось на мягкой и тепленькой перинке у мамки за пазухой!
— Ы-ы-ы… — Только и сумел выдавить Роберт после моего сверх эмоционального «спича». — Какие Зомби? Ты о чем, старик?
— Обычные Ходячие мертвяки, — я выдохнул, тоже стараясь успокоиться. Не думал, что меня настолько «затянет» в круговорот самоедства. — Че, ни разу с Ходячими не сталкивался? — Я выдернул из кармашка кусочек «кощеева успокоительного», передернул плечами — гадость еще та, и захрустел жесткой бурдой, автоматически стряхивая крошки с бороды и усов. Меня слегка попустило, и стены тут же перестали ходить ходуном.
— Видел… — заторможено произнес оберфюрер. — Но кто мог повести их на Берлин? Прорыв русских Некромагов? Так глубоко в нашем тылу?
— Окстись, Робка! Включай уже мозги — я тебя основательно подлечил! Зомби — это ж ваше, чисто немецкое изобретение! У русских нет никаких Некромагов, а те, что были — уж сгинули давно в Абакане! Да и сам Абакан — тю-тю…
— Тогда кто?
— Дед Пихто! — Выдохнул я ему прямо в лицо. — Ваши же гребаные Некроманты и прошляпили! Маги, сука, недоделанные! Ты что-нибудь о спонтанном зарождении Высших Некросущностей слышал?
— Ну… отдаленно… краем уха… что-то… — жалко проблеял оберфюрер, опустив глаза.
— Одним словом, нихрена ты не знаешь! — Безжалостно подвел я итог его терзаний. — А мне вот наш незабвенный Кощеюшка успел поведать об условиях появления ентой гребаной аномалии. Он-то, как-никак, за счет своего Кромешного Проклятия и считается одним из Первых Повелителей Нежити. И с Некроэнергией ему куда как плотно поработать в свое время пришлось.