Свесив ноги с Тауэрского моста, я сижу, думая лишь о том, что у меня не хватает смелости оттолкнуться от него руками и спрыгнуть вниз, покончив со всем этим безумием раз и навсегда.
Я давно слышал, что на севере происходят ужасно невероятные вещи, что там осталось в живых очень мало людей, и что при встрече друг с другом с их глаз текут слёзы радости.
Теперь что-то подобное происходит у нас. Прошло всего лишь тридцать лет сначала двадцать первого века, но во всём и везде неожиданно для населения всей планеты произошёл крах. Без ядерной войны нас уничтожают самым простым способом. Насилие друг над другом работает безупречно. О, где же ты, великий Чарльз, со своим естественным отбором? Как ты был прав! Тебя тут так не хватает, чтобы лично поучаствовать в этой резне. Нас незаметно подвели к самоуничтожению – это оказалось универсальным методом, год назад объединённого мирового правительства, для скорейшего сокращения численности населения всей планеты до минимума.
Все знали, что мечта господствующих избавиться от «лишних» жила в их умах давно, но именно нам довелось стать свидетелями этого ужаса. На всех земных благ стало недостаточно и пришла пора действовать.
Они спрятались в свои засекреченные комфортабельные норы и из своих кресел наблюдают онлайн-телесериал за происходящим вокруг, отключив нас как электроприборы от сети. Наши мобильники, компьютеры, всё, во что мы были насквозь прошиты за несколько десятков лет, без предупреждения отключены полгода назад в одну секунду. Они просто нажали на соответствующую кнопку!
На улицах можно увидеть кучи разбитых телефонов, электронных часов, планшетов, ради покупки которых мы готовы были отдать все свои деньги и время. Теперь они бесполезны, как всякий мусор. А совсем недавно мы только и пялились в их экраны, как зомбированные психопаты, подсаженные на гаджеты и приложения, упрощающие и разнообразящие нашу повседневность.
Ликвидированы все магазины, аптеки, больницы и любые социально обеспечивающие граждан учреждения. Их просто больше нет! Город закрыт от населения изнутри каждой дверью. Даже собственные дома с нашими вещами заблокированы от нас, выброшенных на улицы. Они всех нас обнулили. В раз! Всех, включая наивно надеющихся когда-либо попасть в когорту элиты и всю жизнь стремящихся к этому. Тех, кто пытается взломать "городское имущество" и проникнуть в здания, немедленно арестовывает полиция и увозит навсегда. По крайней мере никто не видел их возвращения.
Попытки бунтов и демонстраций пресечены беспощадно так, что не осталось ни одного человека, даже помышляющего об этом. Законом прописано, что участник любых массовых мероприятий, а также все члены его семьи и родственники будут привлечены к смертной казни.
Нет телевидения, нет радио, кинотеатров, нет никакой информации о том, что происходит. Информационный вакуум – жесточайшее средство для травли людей. Церкви стоят без крестов, люди живут без веры. Мы загнаны в ловушку, мы лишены всего из чего состояла наша жизнь. Для нас нет ничего – нет дома, нет работы, нет денег, нет еды, нет сил, нет надежды и нет здоровья.
Население разделилось на две части: одни умирают от голода, истощения и болезней или доходят до самоубийства, а другие едят их трупы. Это невероятно, но людям нечего есть. Вокруг обглоданы все кустарники и деревья. Я не помню, когда видел на улицах собак или кошек. Каково же было удивление "любимых питомцев", когда их душили ранее добрые и нежные человеческие руки. Единственное спасение – это река, которая веками течёт через наш город. В ней не осталось никакой живности, но мы выживаем только благодаря ей. Думаю, скоро они её отравят, чтобы полностью лишить нас воды.
Блокада – изоляция города с целью прекращения его связей с внешним миром. Только врагами является его собственное население. Это абсурд. Всё перевернулось верх дном. Все дороги в города перекрыты. Покидать их запрещено законом, специально заранее изданным, якобы из-за введённого карантина на территориях вокруг городов. А с остатками человечества, проживающего в сельской местности, по слухам, поступили проще – населённые пункты сожжены, как источник инфекции. Тяжело себе это представить, но так говорят. Что стало с их жителями никому не известно.
В городе, кроме обречённых граждан, можно встретить только роботов-полицейских, постоянно прочёсывающих улицы городов и, бригады «чистильщиков», собирающих объедки, разлагающихся трупов. Крематорий не закрывается на выходной, крематорий работает ежедневно и круглосуточно.
Мои мысли прервал знакомый звук, приближающихся тяжёлых металлических шагов. Со спины подошли два полицейских и остановились рядом со мной.