Спасибо вам за глобус, что вы послали к моему дню рождения. Он очень красив. Особенно мне нравятся морские чудовища в океанах. Иногда я кручу его, закрываю глаза, показываю пальцем и представляю, что я оказалась в том месте, куда попала. Я хочу много путешествовать и написать про это книгу, как Марко Поло. Притчи цокает языком и говорит, что это вы вложили такую идею в мою голову. Но разве я надеялась, что гувернантка такое одобрит?
А теперь я расскажу вам секрет. Скоро я стану тётей! Причти сказала, что нельзя об этом писать, потому что это неделикатно, но это ведь глупо, правда? Мы все очень рады, хотя Хью волнуется и всё таскает Мод подушки и другие вещи, что ей не нужны. Она сама очень рада. Я пока не чувствую себя тётей, но, наверное, поэтому это длится так долго – чтобы успеть привыкнуть.
Я боюсь, что здесь все злятся на вас, и я тоже. Доктор МакГрегор сказал нам, что его старый учитель доктор Грили оставляет свою практику в Лондоне, чтобы жить на каких-нибудь унылых водах, а доктор МакГрегор потому думает о том, чтобы переехать в Лондон и оставить своих пациентов. Он сказал, что это предложили вы – ему самому такая безумная идея никогда бы не пришла в голову. Мы все очень возмущены тем, что вы решили забрать доктора, который так долго живёт здесь и которого мы так любим. Но потом я поняла, что мы думаем только о себе. Доктор МакГрегор прожил здесь почти всю жизнь и, наверное, заскучал – я знаю, что так и есть. Я думаю, он решил встряхнуться, как ковер из которого выбивают пыль. Я ему это и сказала – более вежливо, потому что все думают, что я нетактичная, но это не так. Он ответил, что я сговорилась с вами, и что вы, наверное, пишете мне у него за спиной. Как будто я сама не могла до такого додуматься!
Вынуждена прерваться, дабы успеть отправить это письмо почтой.
Имею честь оставаться искренне вашей, сэр,
С уважением
Филиппа Фонтклер
Вам нравится, как это звучит? Так солиситоры подписывают свои письма папе.
Джулиан улыбнулся и завернул письмо в промокательную бумагу, что лежала на столе. По его лицу пробежала тень. Он никогда не переставал думать, как обеспокоил всех Фонтклеров, соблазнив доктора МакГрегора перебраться в Лондон – и, как будто этого было мало, ещё и раскрыв преступление в процессе! Он искренне думал, что здесь у МакГрегора будет более интересная жизнь и более разнообразные и непростые пациенты. Но это все равно было эгоистично – Джулиану нравился этот вспыльчивый, прямолинейный хирург, и он хотел, чтобы доктор был рядом. Он бы таким настоящим, таким по-настоящему респектабельным – истинный Гераклов столп в головокружительном, капризном мире, где жил Кестрель.
Он особенно хотел, чтобы МакГрегор был рядом сейчас. В двух своих первых расследованиях Джулиан обрабатывал собственные теории придирчивым скептицизмом доктора, будто ножи – точильным камнем. Что ж, сейчас придётся обойтись без него. Кестрель уже слышал, как пришёл посыльный из кофейни, а значит настало время ужинать и погружаться в письма Александра Фолькленда.
Даже почерк Александра оказался очаровательным. Он был изящен, но без вычурности, легко читаем, упорядочен, но не настолько, чтобы лишиться характерных черт. Для этого достаточно было бросить на письма один взгляд – другое дело, соответствовало ли их содержание тому, что говорил сэр Малькольм.
Джулиан разложил письма по датам, чередуя послания Александра и его отца. Ещё не успев погрузиться достаточно глубоко, он понял, почему сэр Малькольм был так впечатлен широтой познаний своего сына. История, классическая литература, философия, государственное управление – он разбирался во всём. Некоторые юридические споры были непонятны Кестрелю – сэр Малькольм и Александр обсуждали assumpsit, quantum meruit [12] и другие понятия, которые понял бы только судейский. Но Фолькленд-младший не хуже разбирался и в других делах. В одном письме сэр Малькольм цинично высказался об адвокатах защиты. Не так давно обвиняемый имел право вызвать себе барристера лишь для обсуждения узкого круга правовых вопросов. Сейчас же такие защитники могут вести перекрёстный допрос, а иногда даже обращаться к присяжным. Ещё немного – и юристы будут в полной мере ограждать преступников от закона. Как присяжные смогут оценить виновность, если между ними и истиной будет стоять туман адвокатского красноречия?
12
Assumpsit (лат.) – юридический термин, устное или не скреплённое печатью соглашение, простой договор, либо иск об убытках, возникших вследствие неисполнения такового; Quantum meruit (лат.) – справедливое вознаграждение за выполненную работу, оплата по справедливой оценке.