Я не помню ничего необычного, кроме одного случая. Около половины двенадцатого одну из молодых леди попросили спеть. Кажется, она считалась красавицей, поэтому в музыкальной комнате было очень людно – все хотели быть рядом с ней. Фолькленд и другие ушли в гостиную, чтобы гостям осталось больше места. Мне было жарко, и я вышел к лестнице. Это было около двадцати пяти минут двенадцатого.
Джулиан нахмурился.
- Он очень точен.
- Кажется, он из таких, сэр. Добросовестный, с хорошей памятью, пытается всё сделать правильно.
- Или он заранее знал, что его спросят. Точное время – это не то, о чём обычно думают на вечеринках.
В холле я был один, но через несколько минут по лестнице для слуг поднялась женщина. Она была лет сорока, коренастая, просто одетая – тёмное платье и крестик на шее. Потом мне сказали, что это Марта Гилмор, камеристка миссис Фолькленд. Она сделала быстрый книксен и стала оглядываться по сторонам.
Из гостиной появился один из лакеев – Люк. Марта поговорила с ним вполголоса. Я думаю, она велела ему привести Фолькленда, потому что Люк ушёл в гостиную, а потом оттуда вышел хозяин. Да, это очень необычно. Как правило, на его вечеринках всё работало как часы, и вмешательство не требовалось.
За Фольклендом из гостиной появился Дэвид Адамс и остановился в дверях. Я не был хорошо знаком с мистером Адамсом. Если не ошибаюсь, он советовал Фолькленду, куда вкладывать деньги.
Фолькленд подошёл к Марте и спросил нечто вроде «Ты хотела видеть меня? Надеюсь, твоей госпоже не стало хуже?», но очень странно на неё посмотрел – распахнул глаза и судорожно вдохнул. Это продолжалось лишь несколько мгновений. Фолькленд умел держать себя в руках и секунду спустя был спокоен.
Марта сказала, что у миссис Фолькленд всё ещё болит голова, и она не спустится. Фолькленд с удивлением спросил «Это всё, что ты хотела сказать мне?» Марта подтвердила, сделала книксен и спустилась по лестнице для слуг. Мистер Адамс, что всё ещё стоял в дверях, проводил её взглядом, а потом недобро посмотрел на Фолькленда. Я не знаю, как ещё описать выражение его глаз. Фолькленд не видел этого. Возможно, он не знал, что Адамс здесь.
Кажется, меня Фолькленд заметил только сейчас. Он подошёл, улыбнулся, спросил, почему я тут один и, взяв за руку, повёл в гостиную. Мистер Адамс успел исчезнуть. Кажется, он не хотел, чтобы Фолькленд знал о том, что он всё слышал.
Когда мы с Фольклендом вернулись в гостиную, нас окружили люди, спрашивая, чего хотела Марта и правда ли, что миссис Фолькленд тяжело больна. Фолькленд сказал, что беспокоится не о чем – дело лишь в головной боли, что не позволяет госпоже присоединиться к празднику. Он сказал, что ему стоит заглянуть к жене и извинился. Это было в промежуток с без четверти двенадцать до полуночи.
Позже, без двадцати час, я снова покинул вечеринку. Мне было неуютно. Фолькленд не вернулся, гости уже начали гадать, почему хозяева пропали со своего же праздника. Начали ходить слухи. Мне не стоит их повторять.
(Судья настаивает на ответе)
Если вы хотите знать, начали говорить, что Фолькленд поссорился с женой, отчего она ушла в свою комнату, а он просил её вернуться. Некоторые гости решили, что я знаю больше, чем показываю. Я не знаю почему они могли так думать, если не считать того, что Фолькленд был моим другом, и я слышал тот разговор с Мартой. Леди Антея Фитцджон особенно настойчиво расспрашивала меня. Боюсь, я был невежлив, но я не хотел с ней говорить. Я вернулся в холл, взял свечу с полки и пошёл вниз, собираясь почитать в библиотеке, пока не подадут ужин.
Я спустился по главной лестнице. Слева была библиотека, справа – кабинет. В холле было темно, а дверь кабинета – полуоткрыта, и оттуда пробивался свет. Я решил, что кто-то оставил там горящую свечу и пошёл затушить её.
Я увидел…
(Свидетеля на миг переполняют чувства)
Я увидел Фолькленда, распростёртого под одним из окон. Его голова лежала у дивана возле окна, правая нога была согнута, а левая – вытянута. Горящая свеча стояла у окна прямо над ним.