Во время антракта он смешался с толпой в фойе, где обсудил с подругами таланты актёров, а с друзьями – лодыжки актрис. Он помог вывести перебравшего знакомого на свежий воздух, принёс лимонада и негуса дамам, что не решились пробиться в комнату с напитками через наводнивших театр уличных девиц. И он ни словом не упомянул убийство Александра Фолькленда. Сперва общество успокоилось, потом – разочаровалось, а потом – огорчилось. Когда антракт кончился, знакомые Александра начали подходить к Кестрелю и шепотом предполагать, что он, возможно, хотел бы поговорить с ними. «В самом деле?» – переспрашивал Джулиан, в своей знаменитой манере поднимая бровь, будто сомневаясь в том, что ему могут сообщить что-то ценное. Сдерживая эмоции, люди намекали на некие ужасные откровения, которыми могут поделиться. Будет ли Джулиан сегодня вечером у леди Гиллингэм? Хорошо… Они хотят с ним поговорить.
Представление закончилось, и теперь все исполняли обязательный ритуал ожидания в фойе, пока экипажи, по одному или два подъезжали к дверям и забирали своих хозяев. В этот миг у локтя Джулиана раздался вкрадчивый голос.
- Какой вы умный, мистер Кестрель!
Он повернулся. Это была леди Антея Фитцджон одетая в великолепный пурпурный атлас и сверкающая бриллиантовыми серьгами на фоне блестящих чёрных локонов, обрамляющих лицо. Настоящие волосы женщины были собраны под напоминающий тюрбан головной убор, украшенный страусовыми перьями.
- Моя дорогая леди Антея, ваши похвалы сокрушают меня.
- Сокрушают? – её озорные чёрные глазки засмеялись. – О, определённо нет, мистер Кестрель! Не думаю, что вас сокрушил бы и полк драгун.
- Что полк драгун в сравнении с вашей похвалой и улыбкой?
- О, я люблю, когда молодые мужчины льстят мне. Конечно, это вздор, но приятный и безвредный – и куда менее разорительный чем карты и более подходящий для цвета лица, чем бокал мадеры. Я вечно жду, когда кто-то из вас, юных щеголей, женится на моих деньгах. Я ведь пугающе богата и веду такую респектабельную жизнь, что в свои годы заслужила небольшую радость и сердечные волнения. Вы не согласны?
- Леди Антея, вы сделали меня счастливейшим человеком. Только назовите день, и я подам объявление в «Морнинг Пост».
- Какой вы негодяй! – она засмеялась, отчего на её сухих, нарумяненных щеках появились морщины. – Как будто я откажусь от удовольствия изводить моих родственников неизвестностью – пусть гадают, что я сделаю со своими деньгами. Вы подадите на меня в суд на нарушенное обещание?
- Как вы можете сомневаться в этом? Когда присяжные посмотрят на вас, они во мгновение ока поймут, что я потерял.
- Дерзкое вы существо! Я позволю себе сказать, что прекрасно знаю, что и зачем вы делаете.
- Прошу прощения?
- Молчите и бросаете вокруг проницательные взгляды. Вы хотите свести нас с ума – тех, кто были на вечеринке у Фольклендов, я имею в виду. Мы же знаем, что вы взялись за то убийство и не можем веселиться, когда вы ходите рядом и подозреваете нас или считаете наши наблюдения ничего не стоящими.
- Моя дорогая леди Антея, какое облегчение, что это кто-то, наконец, заметил. Я уже начал сомневаться в людской сообразительности. Я надеюсь, вы не прогоните меня?
- И не увижу, как вы будете донимать всех моих дорогих друзей? Ни за что за свете! Напротив, я готова сыграть вам на руку…
Её оборвал голос слуги:
- Экипаж леди Антеи Фитцджон!
- Какая досада! – воскликнула она, но спустя миг её лицо просветлело. – Вы поедете к леди Гиллингэм?
- Да.
- Прекрасно – и я тоже. Позвольте мне пригласить вас в свой экипаж. Там мы сможем говорить с глазу на глаз, – она вздохнула. – Если бы я была помоложе или вы постарше, какой бы разгорелся скандал!
Снаружи было не протолкнуться. Джулиан и леди Антея сели в её экипаж, задёрнули занавески и приготовились к долгому разговору. Кестрель для начала спросил, что она думает об Александре.