Сэр Малькольм сжал кулаки и зашагал взад и вперёд. Джулиан дал ему возможность прийти в себя и спросил:
- Могу я узнать, почему вы хотели видеть меня?
- Я думаю, вы уже догадались. Обратиться к вам предложил Питер Вэнс – ищейка с Боу-стрит, что расследует убийство Александра. Это непросто, но в том не его вина – такое дело озадачит любого. Преступник не оставил в кабинете никаких следов. Орудие убийства такого рода, что могло быть у каждого. Из дома ничего не украдено, нет никаких следов взлома. Убийца – либо один из слуг Александра, либо кто-то из гостей. Но на том вечере было восемьдесят приглашённых, а алиби есть всего у двух-трёх.
Вэнс сказал, что наша главная надежда – найти того, у кого был мотив, и установить связь между ним и преступлением. Он сказал, что мотив крайне важен, когда нет вещественных доказательств. Но сколько он ни расспрашивал гостей, столько получал отпор. Сэр Генри Эффингем или леди Антея Фитцджон и подобные им не любят, когда их допрашивают. Вы сами знаете – высший свет полагает, что управление на Боу-стрит создано для того, чтобы мешать джентльменам устраивать попойки, играть в кости, ломать будки сторожей или вышибать мозги друг другу на дуэлях. Надавить на них Вэнс никак не может – по крайней мере, без веских доказательств. Обычно ищейки развязывают языки деньгами, и видит Бог, я предлагал деньги и не скупился. Но гости Александра выше этого. Они говорят, что хотят помочь, но не собираются унижать себя сотрудничеством с Боу-стрит. И эти люди называли себя друзьями моего сына!
Сэр Малькольм перевёл дух и продолжил уже более спокойно.
- Именно поэтому Вэнс предложил обратиться к вам. Он помнит вас по расследованию убийства в Обществе исправления.
Джулиан кивнул. Это было шесть или семь месяцев назад. Боу-стрит вмешалась лишь, когда Джулиан уже раскрыл дело, но потом последовал арест и суд, в ходе которых Кестрель и Вэнс подружились.
- Вам повезло, что за расследование взялся он. Вэнс хитёр, умел и его ничто не собьёт со следа.
Сэр Малькольм улыбнулся.
- Он говорил почти то же самое о вас. И добавил, что вы вхожи в высший свет. Вопросы, что задают ищейки с Боу-стрит, могут показаться людям оскорбительными, но в ваших устах они могут даже польстить. И я не думаю, что на свете есть кто-то кроме вас и Браммела, что лучше разбирается в моде. Я не пытаюсь польстить вам – это все знают, – и он немного смущённо добавил. – Я надеюсь, вас это не обидит, но перед тем как написать вам, я обратился к Сэмюелю Дигби. Я знаю, что он поддерживал ваше расследование убийства в Обществе исправления, а он хороший судья и честный человек. Так что я попросил у него…
- Рекомендацию? – весело спросил Джулиан.
- Пожалуйста, не принимайте это как оскорбление. Раскрыть это преступление очень важно для меня! Я ломал голову сам, я досаждал бедному Вэнсу, я дважды бывал в министерстве внутренних дел, но ничего не добился…
- Я понимаю, – мягко ответил Кестрель. – И я нисколько не оскорблён[5].
- Я очень рад это слышать. Мистер Дигби написал мне, что вы более честны, изобретательны и проницательны, чем положено быть в вашем возрасте. Вот так, мистер Кестрель. Как отец, как слуга закона, как британский подданный… Да почему я не могу сказать просто? После двадцати лет в судах человек забывает, что такое прямой и честный разговор! – сэр Малькольм посмотрел Джулиану в глаза. – Помогите мне, мистер Кестрель. Помогите мне найти того, кто убил моего сына.
Глава 2. Портрет Александра
Джулиан боролся со страшным искушением. Как он мог отказаться от возможности снова взяться за расследование громкого преступления, дразнящего отсутствием улик и целой плеядой именитых подозреваемых? Кроме того, его тронула скорбь сэра Малькольма, его растерянность и жажда справедливости. Но Кестрелю уже случалось вести расследование – в загородном доме гордого старого семейства – и он знал, что лучше держаться подальше от дел, касающихся множества родственников и близких людей. Они начинают опасаться за свои тайны, оборачиваются друг против друга, а потом выступают единым фронтом против любопытной ищейки…
5
Рекомендации с прошлого места работы (в виде письменного отзыва от работодателя) обычно требовали у слуг при приёме в новый дом. Неудивительно, что более высокомерному, чем Кестрель или лишённому чувства юмора джентльмену такое сравнение могло показаться оскорбительным.