В своих заботах о священном прахе умерших, которые, по первобытным понятиям, нуждаются в загробной жизни в том же, что необходимо и живым, египтяне клали в гробницы пищу и любимые предметы покойного, разные драгоценности. «Вечное жилище», каким являлась гробница, в противоположность «временному обиталищу», или гостинице, как называли тогда дома, — должно было быть построено настолько прочно, чтобы вечный сон покойного не был нарушен ранее срока…
Каждый фараон, едва вступив на престол, начинал строить для себя гробницу, причем для защиты последней от ураганов пустыни во все продолжение царствования фараона она обкладывалась массивными каменными плитами и кирпичной «одеждой». Таким образом, преемнику фараона оставалось только приказать вставить саркофаг почившего в склеп и завалить доступ к нему громадными камнями, после чего вход заделывался плитами и вся пирамида тщательно облицовывалась снаружи.
По величине своей пирамиды значительно разнятся одна от другой: есть, например, пирамиды всего только в 6 метров высоты и рядом с ними высятся громады в 130–140 метров. Эти гигантские сооружения требовали такой затраты труда и времени, какая возможна была лишь в те отдаленные времена седой древности, когда одна личность могла тратить в течение 30 с лишком лет пот и кровь более, чем сотни тысяч своих несчастных подданных, сооружавших гигантскую гробницу. Так именно была построена пирамида Хуфу, или, как его называет Геродот, Хеопса, страшного тирана, о котором в народе рассказывались неимоверные ужасы. Для того чтобы дать хоть некоторое понятие об этом колоссальном сооружении, довольно сказать, что Страсбургский собор, поставленный внутри этой пирамиды, не достал бы до террасы, которой оканчивается ее вершина, а храм Святого Петра в Риме свободно поместился бы внутри ее.
Человеческая жадность к золоту нарушила вечный покой фараонов: арабы и другие народы, ища внутри пирамид скрытых сокровищ, оскверняли останки древних царей, разбивали саркофаги и срывали золотые украшения…
К счастью, впрочем, египтяне предвидели возможность подобного варварства и позаботились о том, чтобы сокровища не были бы расхищены. Для этой цели каждая пирамида имела массу разных ходов и коридоров, самым неправильным образом разветвляющихся, идущих то прямо, то изгибающихся, то опускающихся в виде колодцев, то подымающихся наклонно, то вдруг пересекающихся другими, то опять самым неожиданным образом куда-либо загибающихся, чтобы окончиться глухой стеной, глубоким колодцем или внезапным спуском… Никакого общего образца для подобных погребальных храмин не имелось, каждая строилась по особому, крайне запутанному плану, который, конечно, составлял тайну. Впрочем, сложность системы ходов, представлявших своего рода лабиринт, была сама по себе достаточной гарантией против раскрытия тайны: не легко было помнить, где и что было положено. Однако для того чтобы совсем сбить воров с истинного пути, не останавливались ни перед чем, прибегая даже к приманке в виде менее ценного клада, который скрывали не столь глубоко.
Самые интересные археологические находки были сделаны Морганом в пирамидах близ Дашура. Из всех пирамид только четыре были сделаны из кирпичей, в том числе две находятся у Дашура.
Все египетские царские гробницы-пирамиды состоят из трех отделений: часовни, или поминального покоя, с жертвенником, на который клались подарки, глухого коридора, вмещавшего одну или несколько портретных статуй покойного, и усыпальницы, представлявшей подземный склеп, в который вел колодец, заканчивавшийся под часовней. Могильники простых, знатных смертных, носящие у арабов название мастаба, устраивались из камня на поверхности земли и имели форму усеченной пирамиды, с продолговатыми четырехугольными основанием и верхней площадкой.