Экземпляр книги Робинсона был послан преподобным Г. У. Снайдером президенту Джорджу Вашингтону, который ответил ему письмом, датированным 25 сентября 1798 г.: «Я много слышал о злонамеренных и опасных планах и доктрине иллюминатов, но я ни разу не видел этой книги, пока вы не оказали мне любезность и не прислали ее. Я и не думал сомневаться в том, что учение иллюминатов не распространено в Соединенных Штатах; напротив, я более чем удовлетворен этим фактом».
Джордж Вашингтон был знаменитым франкмасоном, и его замечания по поводу враждебных иллюминатов весьма примечательны. 4 февраля 1789 г. Вашингтон был избран первым президентом Соединенных Штатов. На церемонии инаугурации 30 апреля он был приведен к присяге Робертом Ливингстоном, Великим Мастером Нью-Йоркской Великой ложи, на Библии, принадлежащей ложе Св. Джона, первой в Нью-Йорке. Закладка углового камня здания Конгресса США случилась 18 сентября 1793 г., и это событие в целом послужило публичной демонстрации влияния франкмасонов. Вашингтон и его собратья-масоны шли процессией, неся регалии соответствующих лож.
Со своей стороны, Джефферсон невысоко ставил теории Баррюэля, на его взгляд, это был «бред сумасшедшего». Свое отношение к Вейсгаупту он выражал красноречиво: «Вейсгаупт кажется филантропом-энтузиастом; он считает, что целью Иисуса Христа было утверждение совершенства человеческой натуры; его заповеди – это любовь к Богу и ближнему своему». Республиканская пресса Джефферсона высмеивала преподобного Дуайта и ему подобных. Новая Англия, с ее историей пуританских преследований ведьм, представлялась так, как будто до сих пор является местом, где церковь и государство сговорились держать население в покорности и невежестве. Иллюминаты были объектом современной охоты на ведьм, повторения которой республиканцы не хотели. Теория заговора вышла боком «священникам-политиканам» Новой Англии, в частности, Тимоти Дуайту: его рисовали этаким «папой», подавляющим свободы человека и защищающим налоговые преимущества конгрегационных церквей. Успех Томаса Джефферсона на выборах 1800 г. положил конец федералистской пропаганде заговора иллюминатов.
Любопытно, что на пост главы Йельского университета в 1886 г. был выбран еще один Тимоти Дуайт, он также был профессором богословия и внуком того самого Тимоти Дуайта. История снова повторилась? Определенно нет: этот Дуайт был членом общества «Череп и кости», посвященным в 1849 г., и коллегой казначея и дарителя той самой гравюры в комнате 322, Дэниэла Койта Гилмана. Продолжая разговор в контексте теории заговора иллюминатов, что следует из утверждения Рона Розенбаума о том, что общество «Череп и кости» является одним из подразделений ордена иллюминатов? Комната 322 в «Могиле» определенно демонстрировала немецкое происхождение тайного общества в Йеле, но означает ли это связь с иллюминатами? Как нам уже известно, баварские иллюминаты были уничтожены Карлом Теодором в 1786 г., а теория заговора иллюминатов была популяризована благодаря книгам Робинсона и Баррюэля в 1798 г. Можно ли допустить, что иллюминаты продержались как минимум до 1832 г. когда имел место визит в Берлинский университет основателя общества «Череп и кости» Уильяма Рассела? Или визит Дэниэла Гилмана и Тимоти Дуайта в тот же университет в начале 1850-х гг.?
Розенбаум в своей статье для журнала Esquire в сентябре 1997 г. излагает причины своего убеждения в существовании подобной связи. Он нашел лозунг «Черепа и костей» («Кто был шутом, кто мудрецом, кто нищим, а кто королем? Богач или бедняк – в смерти все равны»), очень напоминающий один из ритуалов иллюминатов в церемонии посвящения в Принца (Регента). Ближе к концу церемонии посвящаемому показывали скелет с мечом и короной у ног; его спрашивали, чей это скелет – короля, дворянина или нищего, и, поскольку посвящаемый приходил в замешательство, глава собрания сообщал ему, что важна лишь внутренняя сущность человека, характер.
Розенбаум уравнивает смысл этих двух изречений, доказывая, таким образом, связь между «Черепом и костями» и иллюминатами. Но как мы уже знаем, самые высокие степени иллюминатства были придуманы бароном Адольфом Книгге, а он их позаимствовал, в свою очередь, из немецкого масонства. То есть скорее уж речь идет о сходстве с общей идеей немецкого масонства, и, уж если на то пошло, все указывает именно на него как на источник, а не на какую-то связь с иллюминатами. Чем же притягивала Германия основателей «Черепа и костей»? Возможно, в меньшей степени это были легенды запрещенного тайного общества и в большей – господство в то время немецкой философии.