Его оргазм приблизил мой, и мой член набух и излился в его крепкой хватке.
— Чёрт, — выдохнул он, втягивая воздух. — О, чёрт возьми.
Я рухнул на него, расслабленный и запыхавшийся, и он крепко обнял меня. Теперь его колени были широко раздвинуты, и он обхватил меня ногами. И в течение нескольких прекрасных мгновений мы не двигались.
Он медленно начал рисовать узоры на моей спине.
— Ты выжил?
Я усмехнулся.
— Думаю, что да. А ты?
— Да, чёрт возьми. — Он рассмеялся. — Это была самая горячая вещь на свете.
Я отстранился и положил голову на руку, чтобы посмотреть на него.
— Ты был самой горячей вещью на свете.
— Мы немного испачкались. — Он не выглядел ни сожалеющим, ни опечаленным. Он выглядел немного гордым.
— Так и есть.
— В душ?
— Да. — Я не двигался.
— Сегодня? Или ты хочешь подождать, пока мы не склеимся вместе и не примем душ как сиамские близнецы?
Я рассмеялся.
— Да, сегодня.
Он ждал, а я по-прежнему не делал попыток пошевелиться. Он усмехнулся.
— Ну, душ к нам не придёт.
— Я понимаю. — Я вздохнул. — Просто не знаю, реально ли нужно вставать прямо сейчас.
Он усмехнулся.
— Ты боишься щекотки?
У меня перехватило дыхание.
— Ты не посмеешь!
Тогда он засмеялся.
— Нет. — И извернувшись как ниндзя, он перевернул нас и медленно от меня отлепился. Он уселся на колени, взял свой полуобмякший член в руку и демонстративно засунул его обратно в трусы.
Нахальный ублюдок.
С насмешливой улыбкой он посмотрел вниз, где всё ещё были приспущены мои трусы.
— У тебя самый сексуальный член, который я когда-либо видел. — Потом он надулся. — Было бы стыдно прятать его в твоих трусах.
— Тогда сними их, — предложил я.
Он просиял как ребёнок рождественским утром и стянул мои трусы вниз по ногам. Он бросил их куда-то и показушно сделал вид, что осматривает каждый сантиметр моего тела.
— Так гораздо лучше. — Он прикусил губу и наконец встретился со мной взглядом. — У тебя очень сексуальное тело. Полагаю, тебе это всё время говорят?
Я отрицательно покачал головой.
— Нет.
Он посмотрел на меня наполовину недоверчивым, наполовину безумным взглядом.
— Иисусе. На груди идеальное количество волос. Твой живот плоский, но не похож на крестовую булочку24, твои бёдра... Боже, держу пари, ты можешь часами прижимать меня к стене этими бёдрами. — Я рассмеялся, и он усмехнулся. — И твоё лицо. — Он притворился, что обмахивается веером. — Даже не заставляй меня начинать с твоего члена.
Я посмотрел на него, лежащего на кровати в нижнем белье. Его узкие бёдра и худое тело были тут и там покрыты тёмными волосками, которые бежали от его груди к пупку. Он был худощав, но силён, его острый подбородок мог резать стекло, скулы были высокими, тёмные волосы падали на глаза. Его пальцы были длинными и тонкими, и я подумал бы, что они могут быть изящными, если бы не знал, насколько они сильны.
Если бы и существовал список черт, которые меня привлекали, то он бы получил галочку в каждой клетке.
Я сел и обхватил его лицо руками.
— Ты невероятен, — сказал я, прежде чем притянуть его для поцелуя.
Гриффин счастливо промурлыкал и скатился с кровати.
— Душ вместе или раздельно?
Я последовал за ним к двери.
— Насколько большой у тебя душ?
— Не очень. — Он открыл дверь спальни и высунул голову, затем быстро отстранился. — Он все ещё спит, — прошептал он. Затем он схватил меня за руку и потащил через холл в ванную. Я взглянул на диван и обнаружил, что Уикет всё ещё лежит маленьким пушистым комочком спящей милоты.
Гриффин тихо закрыл дверь и наградил меня широкой улыбкой.
— Видишь? Он не очень большой, но я думаю, что это не будет проблемой.
Он посмотрел на мой член, и тот дернулся, когда мой разум представил нас голыми и влажными, прижатыми друг к другу.
Он усмехнулся.
— Я так и думал.
Затем он повернулся, открыл стеклянную дверь и включил воду. Душ был в старом стиле, квадратный, и похоже, будет довольно тесно…
Гриффин снял трусы. Его длинный член висел, полувставший и необрезанный, а я снова начал твердеть. У меня было чувство, что рядом с Гриффином так будет постоянно. Он засмеялся и поиграл бровями, входя в душ, сначала намочив волосы, а затем проведя рукой по животу и груди.
Боже, мокрым он выглядел ещё лучше.
Я вошёл и закрыл за собой дверь. Холодное стекло, в которое я упёрся задницей, немного притушило мои желания, так сказать. Но потом Гриффин повернулся, чтобы пропустить меня под струи душа.
— Твоя очередь.
Я откинул голову назад и закрыл глаза, когда вода хлынула на меня. Затем мыльные руки оказались на моем животе и груди, смывая с меня наши следы. Я наклонил голову вперёд, посмотрел ему в глаза и встал на цыпочки, чтобы поцеловать его. Я немного пошатнулся, и он проявил немного милосердия и толкнул меня к стенке душа. Затем, приподняв мой подбородок, он поцеловал меня. Так действительно было намного проще.