Было решено проводить съемки в утренние и вечерние часы, а в самое жаркое время дня отдыхать.
Величественность Бориса Лукича на степном пекле заметно поубавилась. Он стоял в кузове открытой машины и усталыми, слезящимися от солнца глазами обозревал окрестности. Ездить верхом на лошади он, разумеется, не умел, передвигался по степи только на автомобиле.
Совершенно по-иному вел себя Михаил Ефимович. Он оседлал приземистого рыжего конька и запросто руководил делами, сидя в седле, ни на минуту не терял энергии, даже в самые жаркие часы, покрикивал на осветителей, на собаководов, на своих ассистентов, на актеров и даже на самого Бориса Лукича. Толстенький и кругленький, в широкополой шляпе, он был похож на Санчо Панса. Когда подъезжал к Борису Лукичу и останавливался рядом, высокая фигура расслабленного жарой режиссера напоминала незабвенного идальго Дон‑Кихота.
Саша к этому времени так переменился, что его трудно было узнать. Даже тетя Нюра с удивлением посматривала на племянника.
Эпизод охоты на волков снимали пять дней. Сделали много дублей, попробовали различные варианты. Когда все было закончено, Борис Лукич облегченно вздохнул и, довольный исходом дела, сказал:
— Ну, братцы, перевалили мы через самую трудную горку. Остальное в картине — семечки, одно удовольствие. Спасибо, друзья, всем спасибо.
Саша с сожалением покидал степь, прощался с друзьями, которые многому научили его. Жалко было расставаться с Тулпаром. Саша уже привык к нему, кормил его хлебом и сахаром с ладони, поил водой из ведра. И конь полюбил мальчика, ходил за ним, как послушный товарищ.
— Прощай, Тулпар! Прощай!
Без четвертой стены
Вечером, когда все возвратились на усадьбу совхоза, Саша за ужином спросил Михаила Ефимовича:
— Выходит, мы обманем зрителей, когда покажем в картине собак вместо волков?
Михаил Ефимович потрепал Сашину шевелюру, рассмеялся:
— Запомни, дорогой Саша, что за тридцать лет моей работы в кино я ни разу не обманул зрителей. Даже в самой малой малостию Во всяком деле есть свои профессиональные секреты, а это совсем не то, что называют обманом. Наш эпизод охоты на волков в картине будет абсолютно правдивым, ты сам в этом убедишься. Я обязательно сниму крупным планом настоящих волков с оскаленными мордами, раздирающих свою добычу. Об этом мы уже договорились с заповедником.
— Настоящих волков снимете?! — воскликнул Саша. — И получится так, будто они на меня напали?
— Точно. И никакого обмана.
— Вот что придумали! — всплеснул руками Саша. — Ловко! А все же как-то чудно́ получается. Снимали меня с овчарками, а зрители будут думать, что с настоящими волками.
— В искусстве, Саша, главное, чтобы художнику поверили.
— А если не поверят?
— Тогда дело табак.
Саша задумчиво молчал.
Ранним утром за Сашей приехала Маргарита Сергеевна и увезла его в аэропорт. Настало время сниматься в сценах, где участвовали Петя и летчик Павлов.
С первого же взгляда Саша заметил перемены в аэропорту. Удивительно, как за такое короткое время тут построили новый аэровокзал?
На съемочной площадке прогуливался Афанасий Николаевич в настоящей летной форме. Он еще издали заметил Сашу и пошел навстречу.
— Здорово, Петька! — обрадованно сказал он. — Наступил и наш черед сниматься. Выучил роль?
— Выучил, — солидно сказал Саша. — Что в ней такого трудного?
Они прошлись по траве, завернули к аэровокзалу.
— А это откуда взялось? — спросил Саша.
— Творение рук художника Федора Ушкина. Талантливый человек, скажу тебе. Особый характер надо иметь, чтобы так работать: великолепно строит и тут же ломает. Ей-богу, жалко, такая красота, произведение искусства. Я бы каждый раз обливался слезами. Это все равно, как если бы живописец писал отличные картины и сам же бросал их в огонь.
Они зашли в помещение аэровокзала. Саша неожиданно обнаружил, что у построенного здания нет четвертой стены.
— А как же без стены? — удивился он.
— Зачем она нужна? — сказал Афанасий Николаевич. — Снимать будут с той стороны, где самолет, четвертой стены совсем не видно, к чему на нее тратиться?
Тут и там стали появляться деревенские ребятишки, собралась вся массовка. Приехал Михаил Ефимович, осмотрел площадку. Вслед за ним появился Борис Лукич. Вскоре к полю подкатил настоящий самолет. Началась съемка.
В последующие дни снимали Сашу-Петю с мамой и с доктором Джамилой. Тамара Николаевна играла так натурально, что местные жители принимали ее за свою.