Книга Адольфа Гофмейстера проникнута благородным духом дружбы и солидарности всех народов, она учит любви и уважению к культуре, обычаям и искусству всех наций, независимо от языка, верований и цвета кожи.
Но не случайно Гофмейстер заканчивает свою книгу словами, что как ни хорошо в гостях, а дома лучше, как ни прекрасен мир, прекраснее и дороже всего для человека Родина.
Но почему книга Гофмейстера носит такое задорное и немного лукавое название: «Кто не верит — пусть проверит»? Неужели автор и в самом деле опасается, что юные читатели не поверят в правдивость его рассказов?
Я думаю, что это не так. А дело в том, что многим любознательным и пытливым ребятам, наверное, захочется дополнить и «проверить» рассказы Гофмейстера по другим, историческим и географическим, книгам, повествующим о тех же событиях и явлениях. «Проверяя» Гофмейстера, вы прочтете, ребята, еще ряд интересных книг, узнаете немало занимательного и полезного. И вы с еще большим удовольствием будете вспоминать и перечитывать эту книгу, которую написал и нарисовал для вас талантливый, веселый и умный человек, друг нашей страны — Адольф Гофмейстер.
Ребята! Вам, может быть, интересно знать, как выглядит писатель, сочинивший эту книгу? Его портрет здесь не помещен, но скажу вам по секрету: на одной из иллюстраций Адольф Гофмейстер сам себя нарисовал. У него темные волосы и густые усы. В руке — сигара. Изображен он рядом с одним очень старым и очень знаменитым художником.
Сможете ли вы его найти?
ВЫБОР ПРОФЕССИИ,
или
ЗНАМЕНИТЫЕ ЛЮДИ ТОЖЕ БЫЛИ ДЕТЬМИ
Мне кажется вполне естественным, что книжка, в которой рассказывается о разных странах, начинается и кончается у самой восточной границы Чехии, в Орлицких горах, в поселке Ржички, в моем домике под номером семьдесят один. Летом я здесь работаю и больше чем когда-либо уделяю времени своим детям. В Ржичках нет ни заседаний, ни телефона, правда, здесь нет также электричества, водопровода и даже, представьте себе, громоотвода, но зато во время прогулок по окрестностям, за колкой дров или вечером, сидя на крылечке, можно вести долгие философские и политические беседы с Кнопкой.
Однажды этим летом мы шли от лесной сторожки Вотроубека вниз, к «Мельнице с привидениями». Кнопка, спускаясь по крутой каменистой дороге, упал и разбил колено. Он мужественно сдерживал слезы, хотя колено было разбито в кровь. Когда я промывал ему ранку в ручье у мельницы, мальчик сразу посерьезнел и устремил свой взгляд куда-то в пустоту, а это, насколько мне известно, означает, что он задумался над чем-то чрезвычайно важным. Результатом этих размышлений явился целый ряд очень сложных вопросов, которыми он засыпал меня, когда мы, продолжая свой путь, поднимались к домику Богачовица.
— Папа, а знаменитые люди тоже сначала были маленькими мальчиками и девочками, да?
— Конечно, Кнопка. Никто не явился на свет с бородой или уже знаменитым.
— Значит, и Ян Жижка из Троцнова тоже был маленьким мальчиком… и… плакал, когда разбивал коленку?
— Хотя в «Истории чешского народа» Палацкого об этом ничего не сказано, но несомненно, что и Ян Жижка из Троцнова тоже, был когда-то маленьким мальчиком и часто разбивал себе колени. А дома мама, вероятно, говорила ему: «Еник, мне уже надоело чинить твои штанишки. И коленку ты опять разбил. Неужели нельзя быть поосторожнее?» Но Еник никак не мог быть осторожнее — ведь он играл в разбойников с деревенскими ребятишками. Нельзя же винить человека, если, преследуя разбойников, он споткнется о самострел и растянется на дороге. Ведь никто не разбивает колени нарочно. Это только мамам так кажется. Правда, Кнопка?
— Правда, папа.
— А вот плакал ли маленький Еник, разбив колено, это совсем другой вопрос. Возможно, что он уже в детстве был героем и не ревел из-за таких пустяков.
— Неужели все герои, полководцы, изобретатели и путешественники были маленькими мальчиками? И Ленин?
— И Ленин когда-то был маленьким русским мальчиком. И Эдисон сначала был просто маленьким американцем и, лишь когда вырос, стал знаменитым изобретателем.
— И пан президент? И пан Трнка? И дядя Верих? И дядя Сыхра?[1] (Кнопка всегда очень обстоятелен).
— Да, все они были такими же малышами, как наш Адам, прежде чем пан президент стал президентом, а дядя Верих — актером.
— И все великие путешественники тоже были маленькими и вначале только читали о неведомых странах, а потом уже поехали их открывать, правда, папа? Путешественник Голуб…
1