— Около сорока или чуть больше. Года два-три назад.
— Кем он был?
— Краснодеревщик. Тонкий мастер. На все руки. Делал выставочные экземпляры. Директор хвалил его и мучился с ним. Хвалил золотые руки и чувство долга, проклинал упрямство. Этот Вээрпалу отказался баллотироваться народным депутатом. На собрании по выдвижению кандидатов он заявил, что баллотироваться не будет, особо не стал объяснять свой отказ. Потом все получили за него по шее: директор, парторг, председатель профкома.
Кофе был готов, Юта поставила кофейник, чашечки и сахарницу на поднос, поставила туда еще блюдо с ломтиками пирогов, накануне она испекла пироги с вареньем и капустой, однако поднос нести мужу не доверила. Михкель понял, что Юта хочет познакомиться с гостем. По крайней мере увидеть своими глазами.
Он направился в свою рабочую комнату, взвешивая, предложить гостю вина или нет. У него была бутылка изготовленного в Торино итальянского вермута, который он месяц назад купил в Москве. Или предложить коньяк? И коньяк у него имелся, грузинский «Энисели». Михкель не был выпивохой, но когда порой пропускал рюмочку, то хотел, чтобы это был хороший напиток.
Едва Михкель успел присесть, как в дверях уже стояла Юта. Он опять удивился своей жене, которая умела примолодиться. Сейчас она выглядела сорокалетней дамой, вовсе не бабушкой. И дамой ухоженной, а не шлепавшей по комнате в домашнем платье пенсионеркой, хотя на самом деле и достигла пенсионного возраста.
Юта переставила с подноса на столик чашечки, кофейник и блюдо с пирогами, чуточку поправила их расположение, чтобы все было аккуратно, и осталась стоять. Михкель заметил, что Юта оглядывает гостя. Не вызывающе, а доброжелательно. Юта умела общаться с людьми.
— Моя супруга, — представил Михкель Юту.
— Вээрпалу, — произнес молодой человек и быстро поднялся.
— Молодой ученый муж, — шутливо добавил Михкель.
— Вы очень похожи на своего отца, — удивила Юта и Михкеля и гостя. — Ведь ваш отец работает на мебельном комбинате?
Юта очень ласково улыбнулась молодому человеку, будто старому хорошему знакомому.
Михкелю показалось, что гость оказался на мгновение в замешательстве, но тут же взял себя в руки.
— Вы знаете моего отца?
— Немного. Лично мы не знакомы. Он самый признанный мастер в нашей системе. Кроме всего прочего, — теперь Юта уже кокетничает, подумал Михкель, — у него оригинальное, весьма запоминающееся лицо.
Юта налила молодому человеку кофе.
— Спасибо, — пробормотал он.
— Может, рюмочку вина? — обратился Михкель к молодому человеку.
— Нет, благодарю. Я не пью.
— Прекрасно и жаль. Прекрасно ближе познакомиться с молодым человеком, который не дал захватить себя зеленому змию, и жаль, что новое знакомство нельзя отметить рюмочкой.
Так сказал Михкель.
— Мне ты все же мог бы чуточку налить. — Юта снова удивила Михкеля. — И себе тоже, если сердце не шалит. Выпили бы за здоровье гостя.
Открывая бутылку, Михкель подумал, что Юта зашла слишком далеко.
— Ваше здоровье!
Юта старалась заглянуть молодому человеку прямо в глаза, и это тоже показалось Михкелю навязчивым.
Так как Михкель налил вермута также гостю, то и он поднял свою рюмку, но поставил непригубленной назад на стол.
— Больше я вам мешать не стану, а вы, — Юта улыбнулась молодому человеку своей самой чудесной улыбкой, — возьмите себе пирога. Я сама пекла. — Она повернулась к Михкелю: — Ты проследи, чтобы гость хорошенько поел пирогов. Хотя бы из вежливости.
Юта еще раз одарила их ласковым взглядом и удалилась из комнаты. Она ступала легко, подобно молодой женщине. При гостях она умела брать себя в руки.
Молодой человек положил себе кусок пирога и откусил от него. Он неторопливо доел пирог, не отрывая взгляда от блюда, видимо, Юта все же вывела его из равновесия.
— Извините, где работает ваша супруга? Простите меня, что я так спрашиваю, но…
Молодой человек не закончил.
— В главном управлении министерства, — ответил Михкель. Он не стал уточнять, что жена его уже на пенсии, ходит лишь каждый год работать свои два месяца.
— Мой отец действительно работает на мебельном комбинате, — подтвердил молодой человек. — Но никто никогда раньше не говорил мне, что я так похож на него.
Михкель подумал, что Юта осталась верна себе, она любила поражать гостей, особенно тех, кто попадал к ним впервые, какой-нибудь фразой, и, как правило, это ей удавалось. Как, например, сейчас.
— Видимо, у вас есть что-то общее, — сказал Михкель. — У моей жены острый глаз.