Обтягивающие джинсы и синяя футболка с фотографией и автографом Каспера Дружелюбного Привидения нисколько не мешали обзору ее стройного тела. Мягкие, как у младенца, каштановые волосы играли в пятнашки с ее плечами. Тонкий слой влаги на красно-кремовых губах говорил о крайней степени ее сосредоточенности на процессе. Я понадеялся, что после захода солнца она пользовалась другими духами, а не теми, что сейчас, иначе любая особь мужского пола, попадавшая в ареал ее аромата, тут же отправлялась бы на улицу поглазеть на луну. Линзы в ее больших круглых очках реагировали на температуру кожи, меняя цвет от темно-янтарного к нежно-розовому в зависимости от настроения владельца. Прямо сейчас их оттенок трепетал где-то посередине – не счастливый, не грустный, а подходящий для выполнения хорошей дневной работы.
– Чем могу помочь? – поинтересовалась она.
Я вручил ей визитку. Читая, она держала ее так, будто сравнивала текст с реальным положением дел. Очевидно, я соответствовал своему печатному описанию, так как она жестом пригласила меня сесть.
Порывшись в куче реквизита, я вытащил из-за пластиковой пальмы и знака автобусной остановки стул и, развернув его, уселся напротив Кэрол. Спинка стула разделяла нас.
– Я представляю интересы кролика Роджера и хотел бы задать вам несколько вопросов о его отношениях с синдикатом.
– Задавайте. – Открыв угловой шкаф, она разыскала за полудюжиной графинов с мультяшным самогоном бутылку бургундского и подняла ее вместе с пустым стаканом, показывая мне.
Я кивнул.
Она плеснула в стакан хорошую порцию вина.
Я выпил его одним глотком и вернул ей пустой стакан, чтобы она снова наполнила его.
– Вы фотографируете стрип-комикс Малыша Германа, верно?
Сидя напротив меня, Кэрол медленно потягивала вино.
– Да, я фотографирую Малыша Германа и другие стрип-комиксы ДеГризи.
– И вы видели, как несколько дней назад Роджер набросился с ланч-боксом на Рокко ДеГризи?
Она кивнула:
– Роджер обвинил Рокко в давлении на его жену, в результате чего она ушла от него. Я никогда не видела кролика таким взбешенным. Если бы я не встала между ними, думаю, он причинил бы Рокко серьезный вред.
– Есть ли у Роджера основания для такого обвинения?
Она не сводила взгляда с фотографии кролика Роджера, висящей на стене студии. Милую надпись на ней можно было бы ожидать от профессионального клоуна: «Прыг-скок, да здравствует Кэрол!».
– Он такой милый, этот кролик, – нежно промурлыкала она. – Мой самый любимый актер. Никаких звездных замашек. Никогда не капризничает, не показывает норов. Работать с ним – одно удовольствие. Обожаю его.
Она включила несколько софитов, проверяя, сколько темных углов можно осветить, не удлиняя собственную тень. Затем придвинула два мягких кресла – одно для Дагвуда, другое для Блонди – и поставила между ними торшер.
– По-моему, Джессика ушла от Роджера по собственной воле, без малейшего принуждения с чьей-либо стороны.
– Почему вы так думаете?
Мне приходилось видеть, как мужчины ломали пальцы другим мужчинам с меньшей силой, чем Кэрол привычным движением включила свой широкоугольный объектив.
– Кто знает? – Прищурившись, она посмотрела в видоискатель, но тут же отстранилась от него, будто увидев через него какую-то гадость. – Эта Джессика – настоящая стерва. Вы когда-нибудь встречались с ней?
– Нет. Мне как-то трудно представить столько очарования и такой коварный характер в крольчихе.
– Крольчихе? Нет, пусть вас не вводит в заблуждение ее фамилия. Она не кролик. Она гуманоид. В основном занимается рекламой высокой моды, косметики и автомобилей. – Из своей картотеки она достала папку и передала ее мне. – Джессика Рэббит.
Нокаут. Совершенство в каждой линии. Кремовая кожа, 120 фунтов[3], идеально распределенных по статной фигуре, потрясающие рыжие волосы. Легко способна сойти за человека.
– Что такая красотка могла найти в мультяшном кролике?
Кэрол достала фотографии и некоторое время изучающе смотрела на них, словно пытаясь решить, вернуть ли их в папку или нашпиговать булавками вуду.
– Никто не знает. До Роджера она встречалась исключительно с людьми или другими гуманоидными мультяшками. Этот брак стал полным шоком для всех, кто их знал.
Она сунула фотографии Джессики обратно в темноту папки, где, похоже, по ее мнению, им было самое место.
– Около года, казалось, все шло благополучно. Джессика полностью изменилась. Она прекратила пьянствовать, перестала ругать своих конкуренток, удерживалась от вспышек гнева на съемочной площадке. Даже посетила несколько вечеринок с пластиковой посудой у Блонди Бамстед. – Сложив ладони чашей, она указала ими на кресло справа. Затем Кэрол уменьшила чашу своих рук примерно до размера осевшего пирога. – Внезапно, почти за одну ночь, старая Джессика с ревом вернулась. Кричала на своих фотографов. Интриговала против всех, кто хоть в малейшей степени не соглашался с ней. Вскоре после этого они с Роджером расстались, и она вернулась к Рокко ДеГризи.