– Ой, ладно, ладно там…
– Послушай, Наташа, ведь, наверное, у меня есть телефон внучки! Этой… бабушки – Эллы, Ратмир мне вроде бы говорил о нем, так, сейчас посмотрим. Подожди-ка, подержи, – его осенило вдохновение, однако он боялся ошибиться.
Павел подал курточку девушке, а сам принялся искать в папке номер телефона. В следственном изоляторе ее молодой человек, с которого и начался весь этот скандал, на всякий случай передал номер мобильника подруги на мятом листе, словно зная, что тот ему пригодится.
– Как в воду глядел, а? – рыская в прозрачных файлах, подумал он вслух.
– Что? – не поняла его Наташа. – Что вы там ищете?
– Вот хренотень-то какая, не вижу. Неужели потерял? Подождите-ка, Наташа, подержите, может быть, в куртке?
Он поменял местами черную из кожзаменителя новую папку на куртку в руках девушки, принялся тщательно рыскать по карманам.
– Да что вы ищете, гражданин адвокат, – Наталья, казалось, теряла терпение от молчания Павла.
– Да телефон, вот черт рассеянный, кажется, я его вытряхнул! – рассеянным взглядом он посмотрел на девушку. – С балкона вытряхивал куртку после СИЗО и…
– Елы, так у меня есть, трудно спросить? А?
Девушка сочувствующе посмотрела на нового друга, казавшегося теперь наивным и потерянным.
– Уф, – Павел сразу пришел в себя, но заметил жалостливый взгляд, – хорошо, Наташа, если у тебя, – он решил, что бессмысленно выходить на формальность и что необходимо склонить сейчас девушку к сотрудничеству, – есть ее телефон, ты можешь ей позвонить?
– Да, вообще проблем нет.
Исходя из существующего положения, Павлу, собственно, лишь хотелось узнать, есть ли у самой Эллы или ее родителей ключ от дома, впрочем, проникнуть внутрь ему было все равно необходимо тем или иным способом.
– Я буду ждать тебя за забором внутри огорода, хорошо?
Согласовав, что кому делать, Наташа изящно, словно кокетка, поворачивая талией на ходу, поправляя на скорую руку забранные в пучок красивые волосы, направилась к своему дому. Павел выругал себя за то, что на долю секунды отвлекся от своего плана.
Внутри
Адвокат, отправив на всякий случай подальше от странного места девушку, остался рад, что с ней ничего не случится. Разглядывая внимательно снова эти не занавешенные полностью окна, Павел стоял на прогнивших дощечках, проложенных поперек заросшего огорода. Подавшись назад, чтобы лучше рассмотреть помещение сквозь стекло, оступился за перекладину, разделяющую границы грядок, едва удержавшись на ногах. Выругался.
Надо было спешить. Скоро может подойти Наталья, а ему не нужны были свидетели. Еще раз осмотрев дверь, он заметил две утопленные головки гвоздей, уходившие в косяк прохода, тем самым служившие вместо замка.
– Чертовщина…
Павел был недоволен результатом. Планы нарушились, пришлось заново придумывать, как поступить с проникновением внутрь, взламывать же дверь считалось нарушением закона. Павел вновь выругался. Кинул быстрый взгляд на руку: часы показывали половину третьего, до отхода второго, и последнего, рейса теплохода «Москва» оставалось более трех с половиной часов. Вздохнув с облегчением, положил руки на бедра, с задумчивостью выдохнул, окидывая взглядом весь дом. К нему пришла спасительная мысль, обойти его кругом, в надежде найти уязвимое место или хотя бы маленькую лазейку, остальное посчитал он делом случая. Что до его серых кроссовок, то они уже довольно испачкались в земле.
Наталья, не успев попасть на крыльцо своего дома, тут же была остановлена окриком своей матери.
– Отец чуть с ног не сбился, где тебя черт носит? Наталья, сиди лучше дома или сходи, поищи подружек, к Федорчуку вон к своему сходи…
– Мама, Федорчук – он не мой, – кинув, чтобы мать успокоилась, открывая дверь в сени, Наташа, не закрывая ее, скрылась в полутьме.
Отыскав бумажник в куртке, висевшей на кухне, откинув несколько листков, наконец отыскала то, зачем пришла, обрадовалась. Элла плавно подошла к телефону, наигрывающему одну из современных мелодий.
– Алло, – пропела она в трубку, словно не проснувшись, отдернулась от громкого голоса. – Наташка?! Да не кричи так, говори, что случилось… Нет. Нет. Да не было у нас никаких ключей. Ладно, я тебе перезвоню, а что случилось-то? Ого, я даже и не думала об этом. Нет, сейчас не могу, у меня сессия, и я с мамой собираюсь в Турцию. А? – сказала она, будто в нос. – Нее, я вообще не хочу туда возвращаться, ну ты понимаешь? Там такое случилось… Фрр. Так… А? Да нее, я с ним даже не разговаривала… А? Сидит… А? Не знаю… Ага, ну пока, ладно. Чао-какао. Пока.
На крыльце послышался топот ног. Это Геннадий Петрович, отец Наташи, вернулся из дровяника, нарубив несколько поленьев для растопки плиты.