— Слушай, чувак, ты можешь говорить нормально, а не как голосовой помощник? Серьёзно, слушать тошно, будто со старым роботом диалог веду. — Мужчина на мгновение отвлёкся от дороги и бросил взгляд на напарника, заметив жёлтые переливы диода. — У моего навигатора эмоциональный диапазон и того шире. Ты что, только вчера девиантом стал, поэтому не научился говорить без всей этой занудной мишуры?
— Простите, — замявшись, начал Ричард, — мои функции социального взаимодействия были урезаны в процессе производства, поэтому обучение происходит дольше, чем у любой другой модели. Учитывая, что в спецназе я не особенно часто общался с людьми, а больше наблюдал, то прогресс в очеловечивании речи довольно низкий.
— Ладно, Пиноккио, значит, будем лепить из тебя живого мальчика, — с доброй усмешкой откликнулся Гэвин.
— Детектив Рид, получается, вы признаёте тот факт, что андроиды живые? — Удивление в голосе удалось передать достаточно подробно, ведь Найнс действительно не ожидал услышать чего-то подобного.
— Вы сами себя признали живыми, моё мнение на этот счёт как-то не спросили, так что, хочу я того или нет, приходится считаться с изменениями. — Настроение у Рида слегка просело, но девятисотый не распознал смену интонаций.
— Значит, вы ненавидите андроидов так же, как раньше? — Ощущения были неприятными, странными, не поддавались анализу. По непонятным причинам Ричард не хотел одним своим видом вызывать у напарника негативные эмоции.
— Слушай, Ричард, дам тебе бесплатный совет. — Зарулив на свободное место у полуразрушенного здания, Гэвин остановил автомобиль и заглушил двигатель. — Если не хочешь выбесить меня и лишний раз нарваться на грубость, не задавай вопросы насчёт моего отношения к андроидам, усёк? Я и без твоего любопытства найду с десяток поводов, чтобы послать тебя на хуй.
— Я понял, пр…
— Только попробуй снова извиниться и обратно в участок отправишься пешком, — перебил собеседника Гэвин и вышел из машины. Лёгкой улыбки на губах Ричарда он так и не заметил.
Направляясь к месту преступления, полицейские вошли в узкий проулок между недостроем и заброшенным складом. Под ногами хрустел мелкий мусор: стекло, старые пластиковые бутылки, кирпичная крошка. В грязном проулке нестерпимо воняло мочой, что даже Ричард недовольно скривился и посмотрел в сторону абсолютно невозмутимого напарника, который с непроницаемым лицом переступил кучу дерьма, разогнав колыханием воздуха с десяток мух. Бросив короткий взгляд на полёт насекомых, Найнс прихлопнул одну особо наглую, которая вилась прямо перед носом. Гэвин, не особо следящий за передвижениями андроида, успел забежать вперёд и свернул влево. В новом проулке воняло похлеще прежнего, запах ссанья и сырости вросся в стены, а в куче коробок валялся пакет, из которого сочилась странная жижа. Приглядевшись к содержимому, Рид решил, что это какие-то объедки. Девятисотый нагнал коллегу как раз в тот момент, когда детектив уже отвернулся и продолжил путь к освещённому ярким солнечным светом проходу между домами.
— Детектив Рид, можно задать вам вопрос? — Идя чуть позади, Найнс не видел мимики напарника, и оставалось лишь догадываться о его реакциях.
— А можно сразу переходить к сути, а не заниматься словесными предварительными ласками? — раздражённо буркнул Гэвин, закинув в рот две мятных пластинки. — Если хочешь что-то узнать, спрашивай сразу, без этой твоей хуйни. — Мужчина неопределённо махнул рукой в воздухе.
— Прос…
— Да-да, прощаю, говори уже, что хотел? — Выйдя на пустую площадку между домами, стены которых были исписаны старыми граффити, Рид покосился влево, где жёлтой голографической лентой было огорожено их место преступления, и замер, повернувшись к андроиду.
— У вас аносмия?
— Ано… что? — Детектив недоумённо изогнул брови.
— Утрата обонятельных процессов. Вы не различаете запахи, детектив Рид?
— Господи. — Вздохнув, Гэвин устало потёр лоб. Почему же нельзя было родиться хотя бы на шесть десятков лет раньше? Он не подписывался на всё это андроидское дерьмо в целом и обучение юных девиантов в частности. — С чего ты, блядь, вообще это взял?
— Там, в переулках, — Ричард мотнул в сторону прохода, откуда они вышли, — жуткая вонь. Даже мне пришлось притупить работу обонятельных рецепторов, а вы за всю дорогу и мельком не поморщились.
Посмотрев в по-детски наивные светлые глаза, Гэвин лишь скептически скривился и недовольно цокнул языком. Он искренне не понимал, почему напарник этим интересуется. Даже девиантнувшийся Коннор, который первый месяц лез со странными вопросами ко всем вокруг, не спрашивал ничего подобного.
— Нет у меня этой твоей асмии.
— Аносмии, — поправил его Найнс.
— Да насрать, как эта фигня называется! — резко оборвал его собеседник. — Я слышу запахи, просто не очень хорошо. На одном из задержаний преступник разлил какую-то токсичную дрянь, а я вдохнул. Как следствие, химический ожог слизистой и все дела, в общем, обоняние в полной мере так и не вернулось. А для особо вонючих случаев у меня всегда с собой есть жвачка. — Детектив показательно надул большой пузырь, который лопнул, оставив после себя на верхней губе несколько тонких белых ниточек. Дёрнув рукой, андроид собрался стереть их, но успел вовремя остановиться, поняв, насколько неуместным будет подобное действие. — Мята забивает собой практически всё, — закончил Рид и вытер остатки жевательной резинки с губы.
Осмыслив сказанное, Ричард кивнул, пополняя файл на Гэвина новой информацией.
— Будут ещё столь важные и неотложные вопросы или пройдём уже к трупу? — Мужчина вложил максимальную порцию сарказма в свой вопрос, но Ричард всё равно не распознал его, судя по последовавшему ответу.
— Конечно, детектив, по мере нашего взаимодействия я буду задавать вопросы. Но сейчас я бы предпочёл заняться анализом улик, — без тени улыбки ответил Найнс и направился к открытому канализационному люку.
Закатив глаза, детектив пошёл следом, решив оставить при себе рассуждения о недоразвитых железках. А то мало ли, напарник оскорбится и напишет трогательную кляузу на имя Фаулера. Хватило административного штрафа в прошлом месяце, когда ебучий Коннор разобиделся, что Рид назвал его высокотехнологичной кофеваркой. Радоваться должен был, мудак, высокотехнологичная явно же лучше обычной, почти комплимент.
Пройдя сквозь голографическую жёлтую ленту, детектив Рид кивнул патрульным и сразу подошёл к судмедэксперту. Та заполняла на планшете протокол и не смотрела ни в сторону Ричарда, который подошёл к лежащему рядом с крышкой люка телу, ни на самого Гэвина, который замер сбоку, решив не торопить коллегу. И пока Элла Рут заканчивала оформление, Рид изучающе осматривал молодую женщину. Они давно не пересекались, в последнее время на местах преступлений чаще всего появлялся Питер Коннелли, который бесил Гэвина одним только своим видом. Каждый раз, стоило излишне горделивому врачишке открыть свой поганый рот, не только у Рида, но и у всех вокруг возникало стойкое желание пристрелить мудака за углом и увезти на самую далёкую помойку штата, чтобы ни одна крыса не смогла его отыскать. Тон, интонации, бесящая манера растягивать гласные вкупе с его уверенностью в собственном превосходстве над всеми ныне живущими людьми делала Коннелли невыносимым собеседником.
Рут на его фоне была ангелом, ниспосланным с небес самим Господом. Женщина никогда не принижала чужих заслуг, говорила строго по делу и без заумных медицинских терминов, которые на слух больше напоминали ведьминские проклятья из старых фильмов, приветливо относилась ко всем коллегам, не выделяя явных любимчиков. Она была практически эталоном беспристрастности на работе и душой компании во время совместных гулянок. С ней приятно было общаться и без алкоголя, который Рид на дух не переносил, и, несмотря на трезвое времяпрепровождение, каждая их встреча заканчивалась каким-то безумством, начиная от внезапного прыжка с парашютом, заканчивая поездкой автостопом в соседний штат во время совместного отпуска. Изредка Гэвин даже скучал по их дружеским развлечениям, ведь после своей беременности (от Коннелли, кто бы мог подумать!) Рут с безумствами завязала. Не удивительно, с таким животом ничем экстремальным не займёшься.