Она неторопливо вошла в дом, готовая выдать любую небылицу, если кому-нибудь взбредет в голову ее остановить, но, к счастью, никто не обратил на нее внимания. Увидев, сколько в доме народу, она довольно улыбнулась. Не будь здесь такой толпы, к Сэсси Манун и близко не удалось бы подступиться.
Джиггер остановилась у первой двери справа, заглянула внутрь и, увидев там скопище седовласых шевелюр, вдохнув прокуренный воздух, услышав, как кто-то сказал про шесть процентов годовых, понимающе кивнула.
— Если с Сэсси Манун ничего не выйдет, — сказала она себе, — надо будет попробовать здесь.
Затем повернулась и решительно направилась в глубь дома.
Сэр Альберт Фицрой постоянно перемещался по дому, сверкая своей белозубой улыбкой, а про себя проклиная тот день и час, когда Сэсси Манун появилась на свет. Он приветствовал каждое знакомое лицо, представлялся незнакомым гостям, которые могли оказаться «очень важными персонами», и следил за тем, чтобы необходимые атрибуты любой вечеринки — еда, выпивка, пепельницы и музыка — поступали без перебоев. Но куда запропастилась эта капризная, черт бы ее подрал, баба — Сэсси Манун? Уж могла бы выйти хотя бы на полчасика, так ведь нет, куда там! Спенс доложил, что она пьет часов с десяти, так что один Господь ведает, в каком состоянии она пребывает в данный момент. Чувствуя, что если сейчас он навестит ее, это может вылиться в безобразную сцену, сэр Альберт не покидал первого этажа — улыбался, переходил от гостя к гостю, надеясь, что всем хорошо и без того, чтобы еще и вспоминать, в честь кого все это устроено.
А виновница торжества в это время спала — по-прежнему в своих оранжевых слаксах и белом топе. На ночном столике с непогашенной лампой стояла почти опустевшая бутылка из-под виски. На коленях у Сэсси по-прежнему лежал роман, но она тихонько посапывала, наконец-то достигнув желанного состояния релаксации.
Вторым человеком, гадавшим, когда же она все-таки спустится вниз, была Джиггер Джексон, уже проторчавшая на вечеринке достаточно долго, чтобы понять, что это самое обычное для всех кинофестивалей сборище, а потому вряд ли полезное для нее чем-либо, кроме надежды на встречу с Сэсси Манун. Но если она не появится…
Совсем близко, всего в десятке шагов, находилась лестница, которая вела куда-то в глубь дома, — туда, где по твердому убеждению Джиггер, и скрывалась Сэсси Манун. Хватит ли у нее духу обследовать второй этаж? Время от времени кто-нибудь из гостей поднимался наверх, если оба туалета на первом этаже были заняты. Стало быть, ее не остановят и не будут задавать лишних вопросов. Но что она будет делать, оказавшись там? Просто ходить по комнатам и открывать все двери подряд? Старое испытанное «Ой, а я думала, что здесь туалет! Простите, вы случайно не Сэсси Манун?»
Что ж, в любом случае это лучше, чем торчать внизу, где тебя пожирают глазами молодчики из службы по связям с общественностью — наиболее похотливые и наименее полезные для карьеры девушки люди на свете.
Кто не рискует, тот не пьет шампанского, решила Джиггер и, отбросив все сомнения, поднялась наверх.
В гостиной было полно старых кошелок, игравших в карты, и взгляд брошенный одной из них на заглянувшую в комнату Джиггер, лучше всяких слов дал ей понять, что она здесь лишняя. Вторая комната оказалась туалетом, третья — темной спальней. Джиггер уже собиралась закрыть дверь, как вдруг в темноте сверкнула яркая вспышка. Молния? Но откуда здесь может быть молния! Небо, усыпанное звездами, было чистым и безоблачным. Странно!
Заинтригованная сверх всякой меры, Джиггер быстро юркнула в комнату и тихонько прикрыла за собой дверь. Окно напротив двери располагалось в торце дома, и почти не давало света, однако постепенно ее глаза привыкли к темноте, и она начала различать смутные очертания мебели.
И тут вспышка сверкнула вновь!
Где же ее источник? Ага, где-то слева от нее, причем это явно какая-то лампочка, на долю секунды выхватившая из темноты стол у дальней стены. Это очень походило на… фотовспышку, только очень маленькую.
Джиггер изо всех сил прищурилась, стараясь разглядеть хоть что-нибудь. Куда там!
Тихий щелчок. Затем едва слышный шорох бумаги, и вновь тишина.
Вспышка.
В комнате кто-то был. Теперь Джиггер видела его — темный силуэт на фоне темной комнаты, фигура, стоявшая боком к ней и слегка подавшись вперед.
Шорох.
Стол. Да, это был стол. И что-то на столе, какие-то бумаги, и он их переворачивает — наверное, страницы — после каждой вспышки, а затем она сверкает вновь…