— Шеф! — один из экспертов перегнулся через перила четвертого этажа. — Поднимитесь сюда!
Кристиан Крёгер поднялся на четвертый этаж, держась как можно ближе к стене, чтобы не затоптать следы.
— С телом мы закончили. Можешь распорядиться, чтобы его забрали, — сказал Хеннинг Пии, после чего снял с себя комбинезон и аккуратно свернул его.
— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы его доставили к тебе. Потребуется разрешение на вскрытие. Формальность, но без нее никак не обойтись.
— Будем надеяться, что получим его, хотя прокуратура становится все скупее и скупее. — Доктор Кирххоф закрыл свой чемодан и надел пиджак. — Отпуск пошел тебе на пользу. Выглядишь отдохнувшей.
— Спасибо, — сказала Пия, удивленная и в то же время обрадованная этим мимолетным замечанием, прозвучавшим в устах Хеннинга как комплимент. Если бы он им ограничился, это была бы одна из тех редких встреч с бывшим мужем, которые оставляли приятные воспоминания. Однако Хеннинг, проявлявший тонкое чутье только на работе, но отнюдь не в обхождении с окружающими, тут же испортил это впечатление.
— Очень рад, что ты встретила человека, который даст тебе чуть больше, чем дал я.
Эти слова не вызвали бы у Пии раздражения, если бы они не были произнесены покровительственным тоном.
— Если уж на то пошло, ты мне вообще ничего не предложил, — резко бросила она ему.
— Ну да. Прекрасная квартира, дорогой автомобиль, лошади, знания по криминалистике, из-за которых тебе завидуют многие твои коллеги. — Хеннинг многозначительно посмотрел на нее, подняв брови. — Я не назвал бы это ничем.
— Ты льстишь себе, — прошипела Пия.
Ей тут же вспомнилась шикарная, но совершенно бездушная квартира в старом доме во Франкфурте, в которой она провела столько одиноких часов, когда Хеннинг задерживался на работе, совершенно забывая о ней. Слишком долго терпела она такое отношение к себе, вплоть до того самого дня, когда он, даже не предупредив ее, отправился к месту происшествия на одну из горнолыжных баз в Австрии. Пия собрала вещи и уехала. Характерно, что Хеннинг заметил это лишь спустя две недели. Она больше не желала говорить на эту тему.
В этот момент зазвонил ее мобильный. Это был Крёгер.
— Поднимись в кабинет главы фирмы. Четвертый этаж, последняя дверь налево, — сказал он и выключил телефон.
— Передавай привет Мирьям, — сказала слегка расстроенная Пия и сделала знак Алтунаю, который только что вызвал по телефону автомобиль для перевозки тела, следовать за ней.
Просторный кабинет Тейссена был отделан и обставлен с большим вкусом и произвел на Пию приятное впечатление: паркетный пол, окно от пола до потолка, мебель из темного дерева. Она огляделась и поморщила нос. Запах тлена достиг самого дальнего помещения четвертого этажа. В этом не было ничего удивительного, поскольку дверь в коридор оставалась открытой, и теплый воздух поднимался вверх. Тем не менее ее удивила интенсивность запаха.
— Что случилось? — спросила Пия.
Сидевший за письменным столом Кристиан Крёгер повернулся к ним.
— Взгляните-ка вот на это.
Тошнотворный смрад становился все нестерпимее. В чем дело? Пия, стараясь сделать это как можно более незаметно, понюхала рукав своей тенниски и ощутила запах пота и стирального порошка. Они стояли перед письменным столом. Запах был таким сильным, что ей уже не хватало воздуха. На стеклянной поверхности стола лежал бело-коричневый клубок шерсти. И вдруг ей бросилось в глаза, что на стекле что-то копошится. Присмотревшись, она увидела сотни белых червячков, расползавшихся после сытного обеда в стороны от маленького трупика.
— Мертвый хомяк. — Лицо Кема Алтуная исказила гримаса. — Что это значит?
— Думаю, нам следует задать этот вопрос господину Тейссену, — сказала Пия.
Через две минуты глава «ВиндПро» уже выходил из дверей лифта. Ему явно не нравилась оккупация здания его фирмы, но он ничем не выражал своего недовольства.
— Что случилось? — спросил он.
— Пойдемте, — сказала Пия.
Она пригласила его войти в кабинет и указала на письменный стол. Тейссен увидел мертвого хомяка и отпрянул.
— Вы можете объяснить, что это значит? — спросила Пия.
— Нет. Понятия не имею, — с отвращением выдавил он из себя.
Кирххоф заметила, как нервно дернулось его бледное лицо. В этот момент ее сознание переключилось из холостого режима размеренного отдыха в рабочий режим суровых будней и полностью прояснилось. Вместе с этим пробудились все ее инстинкты и рефлексы. Тейссен прекрасно знал, что означает мертвый хомяк на его письменном столе. Его последние слова были ложью.