Масоны не могут «править миром», поскольку масонство не представляет собой единой иерархической, или, проще говоря, «пирамидальной» структуры. Нет такого масона или группы масонов, которые были бы «самыми главными» над всеми остальными. Все должности в «Великих ложах» — сменные, их занимают не более чем на два года. Так что для «правления миром» у масонов нет ни собственного правительства, ни «генерального штаба». Существуют самые разнообразные масонские структуры — символическое масонство, Шотландский устав, Йоркский устав, Мемфис-Мицраим, «Великий Восток Франции»… Все они часто не связаны между собой, а часто даже и не поддерживают отношений, как масонство регулярное и нерегулярное.
Миф второй
Масонство — это религия
Часто в прессе, особенно антимасонской, можно услышать мнение, что масонство — это такая специфическая религия. Слышны даже голоса, которые говорят о «масонской церкви».
Некоторые считают масонство сектой. Так, одного из авторов спросила знакомая девушка: «Ну, как там дела в твоей секте?» Надо сказать, что в этом вопросе она недалеко ушла от Папы Римского Климента XII, который в своей булле от 7 апреля 1738 года провозгласил:
«Масонство есть вредная секта, полная лицемерия, притворства, ереси и суеверий, направленная на разрушение церкви и государственной власти».
Так что же такое масонство? Религия, секта, клуб по интересам или тайное братство, подобное существующим почти тысячелетия рыцарским орденам?
Давайте сначала попробуем определить, что такое религия.
Сетевая энциклопедия («Википедия») дает нам следующее определение:
«Религия (от лат. Religio — «благочестие», «набожность», «святость», «суеверие») — одна из форм общественного сознания, обусловленная верой в существование сверхъестественного (в сверхъестественную силу или личность). Эта вера — основной признак и элемент любой религии, которую представляют верующие».
На первый взгляд, тут можно найти что-то общее между религией и масонством. Религия чаще всего говорит о существовании божества, масонство (по крайней мере регулярное) требует от кандидатов, чтобы они верили во Всевышнего — Великого Архитектора Вселенной. Однако если большинство религий как-то останавливается на личности божества, то масонство, наоборот, никак не конкретизирует личное понимание Бога. Главное, чтобы человек верил в наличие единой творящей силы — Великого Архитектора Вселенной. А будет ли брат христианином, мусульманином, иудеем или зороастрийцем — никакой разницы.
Предоставим слово самим масонам:
«Масонство — это тайный союз….который выше и крепче всех призваний, партий, национальностей и религий» (определение Габле д-Алльбиелар, масона 33-й степени);
«…ясно, что нет единства в ритуалах, но это различие не мешает всеобщности масонства. Ритуал является только внешней формой. Доктрина масонства всюду одна и та же. Это неизменное тело, остающееся повсюду одинаковым… по меньшей мере нас утешает то, что в то время, как церемония или ритуал в разные периоды менялись и все еще изменяются в разных странах, наука, философия, символизм и религия франкмасонства продолжают оставаться теми же повсюду, где исповедуется настоящее масонство. Масонство, объединяет людей самых противоположных мнений в одно братское общество (братский оркестр), которое дает один и тот же язык людям всех наций и один алтарь людям всех религий, поэтому эта связь по-праву называется “Мистическим Арканом” и масоны, будучи объединены под его влиянием, или пользующиеся его выгодами, называются “Братьями Мистической Петли”» (А. Рейс. «История американского масонства», 1, 385).
Общепризнанный масонский авторитет брат Рагон заявляет: «Основной характер масонства — это интернациональность. Масонство едино и всякий ритуал или нация, отступающие от этого принципа, заблуждаются и отходят от масонского пути… Мы не понимаем настоящего масонства, которое могло бы называться английским, шотландским, французским, американским… Имеется ли математика английская, шотландская, французская? Нет, есть только математика и есть только масонство. Некоторые особенности в ритуалах, церемониях и формах приема недостаточны, чтобы национализировать масонство, вопреки его претензии на интернациональность».
В 1997 году в лондонском издательстве Harvill Press вышла книга известного русского философа и историка религии, профессора лондонского университета Александра Пятигорского Who’s Afraid of Freemasons? The Phenomenon of Freemasonry. Созвучно с известной пьесой «Кто биться Вирджинии Вульф?». Иными словами, Александр Пятигорский намекает, что тот, кто боится вольных каменщиков, на самом деле не имеет ни малейшего представления о том, кто они такие, точно так же, как семейство в пьесе Олби менее всего было озабочено существованием реального автора «Орландо» и «Волн». «Вирджиния Вульф» — такой же фантом сознания (массового), как и «серый волк» («волк» — wolf). Как, по мнению Пятигорского, и вольные каменщики. Приведем цитату из рецензии на эту книгу Кирилла Кобрина: