Тогда, в 1938 году в СССР происходила важная глобальная кадровая смена. Писатель А.Д. Знаменский жил в те времена и их комментировал: «Свои университеты я прошёл в лагере. Там довелось общаться с умным народом — с академиками, композиторами, писателями. Там вещи называют своими именами. Я не знал ни одного русского начальника ГУЛАГА. В этой системе действовали совсем другие люди — каганы, берманы, френкели. Теперь их дети и внуки поносят Сталина, приписывают ему все беды и преступления. Если бы не Сталин. Это он, он защитил нас от сионизма!»
Рой Медведев в своей книге «Сталин и еврейский вопрос» сделал вывод: «Ни антисемитом, ни тем более юдофобом Сталин не был. Нет ни одного высказывания ни в официальных его выступлениях, ни в архивных документах, которое можно было бы процитировать как антисемитское». Сталин по ходу истории в середине 30-х вынужден был стать антисемитом не на словах, а своими решениями, делами. А. Мартиросян в своей книге отметил:
«Бешенство антисталинской оппозиции более всего проистекало именно из того, что "коммунистов-интернационалистов" откровенно стали заменять на русских. Выжившие в тот период представители оппозиции даже спустя десятилетия не скрывали, что вся их неописуемая злоба на Сталина проистекает именно из того факта, что с середины 1930-х гг. в правительство подбирали людей с русскими фамилиями.
Возмущение «несправедливостью», репрессиями можно понять — столько вместе дел натворили: захватили вместе Российскую империю, столько миллионов русских перебили в Гражданской войне, затем столько крестьян во время восстаний, кронштадтских матросов; кто-то во время борьбы за власть с Бронштейном был на стороне Сталина, а кто-то придерживался нейтралитета — не мешал Сталину, 6 лет тяжелейшей коллективизации — столько миллионов крестьян загубили, а сколько троцкистов — фактически своих же разоблачили и репрессировали. В общем — несправедливость потрясающая.
Понятно, что русских партийных работников и сотрудников НКВД в этот период (1937 г.) также репрессировали, например, кроме названных выше — был арестован и расстрелян первый секретарь компартии Киргизии М.К. Амосов за то, что в 1922 году выразил мнение об автономии Якутии, в этот период его обвинили в том, что он хотел отделить Якутию от СССР; вместе с ним расстреляли всю управленческую верхушку Киргизии и Якутии. Но специфика этого периода в глазах обычных граждан, обывателей была в том, что если русских расстреливали давно — с 1917 года, это было даже обычным, привычным, то сейчас, с середины 30-х вдруг стали массово уничтожать представителей господствующей нации, властьимущей в СССР — это было непривычно, было о чем пошушукаться. Тем более это было неожиданно, непривычно советским евреям. Повторюсь, — главный редактор журнала «Корни» Семён Августевич в своей статье («МЕГ» №35-36, 2004 г.), посвящённой еврейскому писателю Моисею Тейфу, описал такую картину: «В те годы Белоруссия была страной развитого идиша. Идиш гордо красовался на республиканском гербе, на идише выходили молодёжные и взрослые газеты и журналы. Молодые еврейские литераторы радостно объединялись в творческие союзы. Но постепенно еврейская литература, еврейская культура начинают сворачиваться. Молодежь, в том числе и Тейф, протестуют. Тейфа арестовывают в апреле 1938 года. Обвинение — участие в "шпионской еврейской националистической организации". Однако весной 1941 года он выходит на свободу».
Напуганный, негодующий, разъяренный раскрывшимся в течение трех лет масштабным заговором против него, Сталин теперь отшатнулся от некогда очень любимых им евреев и многим своим же ставленникам устроил «Кузькину мать». И в этой ситуации уже неважен был вопрос — была у Сталина еврейская кровь по отцу или нет, был факт — против него был заговор троцкистов, — значит его «своим» не признали; его хотели устранить, ликвидировать, — и он должен был жестко им ответить, не взирая на национальность.
Сталин отшатнулся от одной стороны — и естественно, «автоматически» приблизился к другой, массово представленной в СССР. «Ветер перемен» в СССР захватил многие сферы, в этот период. Вячеслав Молотов уже не красноречил во славу еврейского народа, как это он делал в 1936 году, а, принимая в управление наркомат иностранных дел у Меира Валлаха-"Литвинова" в мае 1939 года заявил: «Мы здесь навсегда покончим с синагогой» и принялся за увольнение евреев.
Как отметил в своём труде А. Солженицын — «Еврейский мир» за 1939 год с ностальгией и горечью о минувших славных годах писал: «Советская власть уже стала стесняться приписываемого ей юдофильства и ожидовения».