А ведь либерал-демократы объявляют наивысшей ценностью общества — человеческую жизнь, а на самом деле — они лицемерно творят у власти совсем обратное, о чем бесспорно свидетельствуют факты. Поэтому даже нет смысла задавать вопрос: когда фактически больше ценилась человеческая жизнь: в СССР после репрессий — с 1940 года по 1990-й или — голословно в «свободной» России с 1991 года при правлении Ельцина, Путина и Медведева?
И если задать вопрос — когда обычный гражданин чувствовал себя безопаснее и меньше переживал за жизнь своих детей: с 1940 года по 1990 или — с 1991 года при правлении Ельцина, Путина и Медведева? — То ответ здесь однозначный и не в пользу последних правителей России. В различных общественных системах по-разному срабатывают объективные законы человечества, в том числе и негативные, и есть разные технологии уничтожения людей.
Обратим внимание на другие последствия периода репрессий в 30-х годах. Ещё до нападения Японии на Дальнем Востоке летом 1938 года, ещё до позорной помощи Гитлеру ведущими западными странами в сентябре 1938 года (Мюнхенский сговор) и объявления его «человеком года» в 1938 году в США журналом «Тайм», 2 июня 1937 года состоялось ранее уже упомянутое выступление Сталина на расширенном заседании Военного Совета при наркоме обороны, в котором он подчеркнул следующее:
«Громадная страна, великолепные железные дороги, флот растет, производство хлеба растет. Это такой лакомый кусок для империалистических хищников, что он, этот кусок, обязывает быть бдительным. Судьба, история доверили этакое богатство, эту великолепную страну и великую страну, а мы оказались спящими, забыли, что этакое богатство, как наша страна, не может не вызвать жадности, алчности, зависти и желания захватить эту страну. Вот Германия первая серьёзно протягивает руку, Япония вторая». Этот фрагмент выступления много говорит о Сталине.
Обращаю внимание, — это не была публичная популистская речь Сталина, а в узком, «внутреннем круге», среди близких доверенных управленцев. И стоит обратить внимание, что эти слова Сталина актуальны и сегодня, и всегда. В этом смысле — радения Сталина о стране, соответственно и о народе в целом, в самом деле подходит оценка Сталина Гитлером: «Нельзя забывать, что коммунизм Сталина представляет собой новую форму русачества — в смысле возрождения Сталин — не что иное, как великоросс, наследник Ивана Грозного». Конечно, с большой натяжкой и многими поправками можно говорить о похожести Сталина на Ивана Грозного; Сталин, как очень убежденный марксист и большой романтик строил не великоросское государство, а советское интернациональное государство, такое интернациональное советское общество, где всё национальное многообразие сплачивалось единым воспитанием на единых ценностях и идеологией в одну национальность — советский человек. Но от процесса возрождения, усиления государства выигрывали все национальности страны, включая и самую многочисленную — русскую. В этой немалой доле Сталин был невольно и русский патриот — внутри понятия — патриот СССР.
В этой главе выше я отметил обоснованные тревожные высказывания Сталина до 1938 года, а после 1938 года — в 1939 году в разговоре с советским послом в Норвегии и Швеции А. Коллонтай он объяснял ей сложившуюся политическую обстановку с ещё большой тревогой: «Время "уговоров" и "переговоров" кончилось. Надо практически готовиться к отпору, к войне с Гитлером».
И в этом разговоре с Коллонтай, именно после масштабных репрессий троцкистов, им, расстреливающим ранее советских граждан за антисемитизм, впервые в его истории были сказаны следующие откровенные слова: «Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он всё ещё рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток».
Теперь Сталин уже не повторял грозно свой постулат: «Антисемитизм — это худшая форма каннибализма».
Если высказывание Сталина о сионизме примерить к современной России, и даже если скромно промолчать про современные «успехи и достижения» и оставить только — «сырьевой придаток», то оно будет актуально и сегодня, хотя этот «сырьевой придаток» (или как выразился В.В. Путин — «сырьевая держава») уже во многом поглощен иностранными бизнесменами, потерял общенародную принадлежность.