Сложные чувства испытывали советские воины, когда они вступили на территорию врага. Радость за нашу армию, завершавшую разгром агрессора в его собственном логове, переплеталась с гневом и ненавистью к захватчикам, которые принесли на нашу землю смерть и разрушения. Не случайно Военный совет 1-го Белорусского фронта в своем докладе ЦК ВКП(б) отметил, что, по мнению командиров и политработников, «с вступлением на территорию Германии бойцы стали бесстрашнее и злее». Но воинам армии страны социализма чуждо чувство мести. В обращении Военного совета 1-го Белорусского фронта подчеркивалось, что «настоящий воин Красной Армии никогда не уподобится фашистским людоедам, никогда не уронит достоинства советского гражданина и за безрассудной „личной местью“ не может забыть главного — священной и благородной цели войны, ради которой наш народ взялся за оружие: разгромить немецко-фашистскую армию и наказать фашистских преступников».
В ходе Висло-Одерской операции 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов врагу был причинен невосполнимый урон: было разгромлено 25 и уничтожено 35 фашистских дивизий.
Одновременно с успешным наступлением от Вислы к Одеру и Нейсе советские войска добились победы в Восточной Пруссии. В этих боях участвовали части 2-го и 3-го Белорусских фронтов (командующие маршал К. К. Рокоссовский и генерал И. Д. Черняховский, а после его гибели маршал А. М. Василевский) и Балтийский флот. 26 января советские танкисты достигли Балтийского моря севернее Эльбинга. Пути отхода восточнопрусской группировки на запад были отрезаны. Позднее, 11 апреля, газета «Красная звезда» писала в статье «Творцы победы»: «В самых сложных и трудных условиях наши офицеры не раз пробивали быстрый и верный путь к победе. Вспомним хотя бы смелый маневр из района Пултуска до Эльбинга. За двенадцать дней войска прошли в боях свыше 200 километров».
28 марта была освобождена Гдыня, а 30 марта — Гданьск; над этими городами, возвращенными их хозяину — польскому народу, взвился национальный бело-красный флаг.
Овладев Гдыней и Гданьском, войска 2-го Белорусского фронта завершили разгром восточнопомеранской группировки врага. Тем самым был надежно обеспечен фланг советских войск, действовавших на берлинском направлении.
В это же время советские воины настойчиво готовились к штурму Кенигсберга. 6 апреля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки началось наступление наших частей. Гитлеровцы непрерывно контратаковали. Но кольцо вокруг вражеского гарнизона продолжало сжиматься. «Каждый коммунист при штурме Кенигсберга, — говорилось в постановлении партийного собрания 1-го штурмового отряда 17-го гвардейского стрелкового полка, — должен личным примером отваги увлекать за собой бойцов отряда».
Важную роль в этих боях сыграла авиация. Только в течение 8 апреля она совершила 6 тысяч самолето-вылетов. Крепостные форты, железобетонные огневые точки были обращены в груды развалин.
9 апреля советские войска завершили штурм Кенигсберга, вынудив его гарнизон капитулировать. Потери гитлеровцев составили 42 тысячи убитыми и 92 тысячи пленными.
Все участники штурма были награждены медалью «За взятие Кенигсберга».
К 25 апреля восточнопрусская группировка противника была полностью ликвидирована.
Победа советских войск в Восточной Пруссии привела к дальнейшему ослаблению военной мощи фашистской Германии: в ходе этой операции было уничтожено 37 и разгромлено 5 гитлеровских дивизий.
Фронт гитлеровцев рушился на всех направлениях. Фашистское командование перебрасывало войска с запада, тем самым открывая дорогу англо-американским армиям.
Боевые успехи советских войск на территории фашистской Германии радовали во всех странах патриотов-антифашистов и беспокоили империалистические круги. Черчилль в своем послании Рузвельту от 1 апреля с нескрываемым цинизмом писал, что если советские армии «захватят также Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, будто они внесли решающий вклад в нашу общую победу… Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток и что в случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять». Но этим замыслам не суждено было сбыться: хотя на советско-германском фронте находилось около 70 процентов гитлеровских дивизий, советские войска продвигались вперед быстрее, чем англичане и американцы.