— Лады, Микола. Слышь, Старый, я заберу у тебя духа на часок? Сам обратно приведу. Надо ещё раз проинструктировать на завтра. Про жизнь нашу, армейскую, расскажу. Да и просто послушаем его за гражданку и новости боксёрские.
Замкомвзвода только кивнул. На выходе из каптёрки Тимур посмотрел на старшего сержанта и сказал:
— Дуже дякую, добра людына.
У Хохла вытянулось лицо.
— Звидкиля знаеш мою ридну мову?
Призывник улыбнулся и ответил:
— В наших посёлках много украинцев живет. Ещё перед войной по комсомольским путёвкам приехали из Донбасса уральские шахты поднимать. Вот и остались, уже дети выросли. У отца соседи по гаражу — одни украинцы. А у меня друг по технарю — Вовка Андросенко. А сосед по лестничной площадке — Лёнька Понамарчук. Вот так и живём!
Николай только развёл руками.
— Значит, ты мой зёма с Урала будешь!
Все в каптёрке сразу расслабились и рассмеялись. Для всех участников этой встречи появился план выхода из этой ситуёвины. И возможно — без особых потерь...
Втроём со спортсменами Тимур поднялся на последний этаж казармы, который представлял из себя высокий чердак, переоборудованный в спортзал. Повсюду висели боксёрские мешки и груши, в одном углу стоял ринг, а в противоположном были сложены в квадрат маты. Пахло кожей и потом. Тимур перешагнул порог, остановился и вдохнул до боли знакомый запах... Семь лет в боксе — это вам не фунт изюма скушать...
И вдруг у молодого человека после пережитых волнений защипало в глазах, особенно в левом, который уже начал заплывать. Боксёр, сделав вид, что дотронулся до побитого глаза, быстро смахнул слезу. Сзади в спину легонько подтолкнул Олег.
— Да проходи ты, не стесняйся.
— Давай-давай, комсомолец и спортсмен, — добавил, улыбаясь, Ринат. — Родной запах почуял? Сдаётся мне, что ты, Тимур, ещё пару лет в спортзал точно не зайдёшь.
Они прошли в дальний угол, и попали в небольшую комнату, где тоже стояли стол, стулья и небольшой металлический сейф. Но здесь по стенам висели боксёрские перчатки, лапы, скакалки, борцовские куртки и другая спортивная форма. Олег с усмешкой сказал:
— А вот это — наша каптёрка. Присаживайся, сейчас чай организуем.
И так же, как в роте, достал из-под стола электрический чайник, а из сейфа — кружки, ложки, чай в пачке и сахар. Олег на правах хозяина сам пошёл за водой, а Ринат снова уселся прямо на стол.
— Вот сейчас, Тимур, очень внимательно слушай. А потом чаи погоняем, и ты расскажешь нам все новости из боксёрского мира. Олег принёс чайник, подключил и сел за стол. Ринат продолжил:
— Смотри, Тимур, после вечерней проверки ты поругался с каптёром. Кстати, а как ты с ним поссорился?
— Так он ходил и всех молодых в строю сзади по ногам пинал.
— Вот чмошник! — воскликнул Олег. — Только и может сзади салабона ткнуть.
— Подожди, братан, — Ринат опять поднял руку. — Об этом чмыре отдельный базар будет, без Тимура. Так, дальше: каптёр тебя пинает по ногам, ты ему вежливо — запомни, Тимур, — вежливо делаешь замечание. Он тебя хватает и затаскивает в каптёрку, где тут же без слов бьёт тебя в глаз. Кстати, покажи глаз.
Ринат спрыгнул со стола, подвёл Тимура ближе к настольной лампе и оценил свою работу.
— Так, хорошо. В глаза смотреть, салабон! Очень хорошо. Завтра классный синяк будет. Голова не болит?
Тимур вздохнул и посмотрел на боксёра.
— Нет. Плохо вижу только. Да не впервой фингалы получать.
— И то верно, Тимур, — Ринат поднял палец. — Всё для дела, всё для пользы и всё для тебя стараемся. Ещё отблагодаришь потом, на гражданке. Верняк, пересечёмся где-нибудь, если Аллах даст. Дальше пошли: после удара каптёр тебя несколько раз бьёт ногами по корпусу. Тебе удаётся встать, ты толкаешь — запомни, Тимур — только толкаешь каптёра в грудь, он падает в сторону сейфа, а ты убегаешь. Всё! Завтра утром тебя сначала ротный будет спрашивать, пару раз скажи, что ничего не было, ничего не знаешь про каптёра. А потом офицер на тебя насядет. Не бойся, этот бить точно не будет. Может только за шкварник схватить и потрясти немного. Может спиной к стене приложить. Это он любит. Вот тогда и расколись и объясни ротному, как мы договорились. А потом всё повторишь замполиту. А с батей мы сами поговорим. Всё усёк, боец Тимурка?
Тимур слушал внимательно и спросил:
— А зачем мудрить так: вначале молчать, а потом колоться? А кто такой батя?
Олег уже разливал чай по кружкам.
— Батя — это майор Литвиненко, который тебя привёз. А мудрить, как ты сказал, надо. Пусть ротный думает, что сам тебя расколол. Правдивей будет.