И всё. И больше ничего! Ребята посмотрели друг на друга и замялись, не зная, как отвечать. Потом Ромка всё-таки возмутился.
— Это не по правилам, — говорит. — Ты что, Коровин?
— А что? — говорит Коровин. — Какие правила?
— Надо торжественно. Хоть познакомиться для начала…
— Так мы знакомы.
— Тогда хоть речь. Выступить…
— Я уже выступил. А вот — договор. Подпишем — и квиты.
Тут Коровин достал из-за пазухи бумагу, протянул Ромке.
Ромка её растерянно взял. И тогда уж возмутился Вася Пират.
— Главное, у меня кольт припрятан! — кричит в обиде. — Главное, ты сидишь, разиня, а у меня кольт!
С этими словами он задирает майку, выхватывает пистолет, потрясает перед носом у Коровина. А тому — хоть бы что.
— Сам сделал? — говорит спокойно. — Молодец! Да ты садись, садись. И вы садитесь, ребята, чего там. Ведь не игру затеваем, а настоящее соглашение. Может, вам не понравится? Давайте по существу.
Глядят мальчишки на Коровина, а он какой-то не такой. Не дразнит, не смеётся, нос не задирает. Просто невероятно! И хоть невероятно, зато очень здорово. Большой парень из второго отряда с ними на равных. Ромка Давыдов всё это прочувствовал и говорит:
— Правда, сядем, а? Бери, Мишка, договор. Бери и читай.
И вот они опустились на траву рядом с Коровиным. Миша развернул согнутый пополам листок и начал:
— Мы, ниже-подне… подпе…
— Дай-ка, — потянулся Коровин. Он схватил своё сочинение и прочитал сам: — Нижеподписавшиеся, понял? Заключили мир на все три смены в лагере, понял? Обязуемся и гарантируем друг другу жить не мешать, не кричать «ай-яй-яй» и всякое такое. А ещё не вторгаться на чужую территорию и не копать землю никогда, во веки веков. Годится?
— Что ж, годится, — сказал Ромка.
— Ладно, годится! — закричал Вася. — Теперь надо поставить фамилии. Главное, кровью! Спорим, я могу!
Коровин захохотал. То сидел серьёзный, настороженный, но вот снова развеселился, как от щекотки. Потом вынул авторучку. Она была трёхцветная, и потому Вася сказал:
— Давай по крайней мере красным распишемся.
— Давай, — согласился Коровин, — что с тобой делать. Пиши.
Тогда все поставили свои фамилии в договоре, и встреча «на высшем уровне» благополучно закончилась.
— Всё? — удивился Миша. — Так быстро?
А Ромка сказал:
— Ты, Коровин, теперь ходи к нам, ходи. Нам червяков не жалко. И землю не жалко. Хочешь, мы даже сами накопаем.
— Спасибо, мальки, — весело ответил рыболов. — Только я уже другое местечко подыскал.
— Значит, не дружишь с нами? — надулся Миша.
— Почему? Дружу ещё как! С вами лучше дружить, чем воевать. А в знак добрых отношений я притащу вам рыбёшек для аквариума. Маленьких я, конечно, выброшу — куда вам. А больших рыб — в баночку из-под майонеза. Так и принесу. Годится?
Пират неукротимый
Был во второй звёздочке кроме Вовика Тихомирова ещё один парень, который доставлял Гале тысячу хлопот. Да и не только ей, а всем подряд, кто попадётся. Идёт, скажем, простой человек по делу сквозь кусты и деревья. Идёт себе, никого не волнует, ни о чём не подозревает. И вдруг — бах!.. Кувырком через верёвку в траве. Или — стрела ему в бок. Или — петля на шею. А вслед за тем, откуда ни возьмись, вылетает полная банда, крутит человеку его собственные руки, вопит свирепыми голосами:
— Сдавайся, сдавайся! Смерть или кошелёк!
Кто посмелее, тот, конечно, обороняется, но недолго. Ведь налётчиков четыре штуки, а он один. Кто робчее, у того душа убегает, конечно, в пятки. И пока он разглядит и узнает шайку, пока душа на место вернётся, человека уже к дереву привяжут. А тогда пиратский атаман Вася начинает пиратские разговоры.
— Попался! Гони кошель, старый мошенник!
Человек разумно объясняет, что никакого кошелька у него нету, дома остался, в Ленинграде, да и то без копеечки денег. Но Вася не желает слушать, кричит пуще прежнего:
— Гром и молния! Меня не проведёшь. Где сто тысяч дублонов?
— Какие ещё дублоны? Откуда я знаю? — возражает ему пленник.
— Тогда отдавай карту! — требует Вася. — Нам, главное, карту, а сокровища мы сами найдём. Обыщите презренного!
А чего его обыскивать? Если на то пошло, у презренного и карманов-то нету. Трусы да майка на всём теле. Но пиратская команда будто не видит положения. Ощупывают. Заглядывают в рот. Стараются. Ясно, что ничего нигде не находят. Поэтому Вася грозно кричит:
— Ах так! Значит, он проглотил и в уме держит! Казнить и пытать его, тысяча чертей!..
— Я не играю! — кричит пленник. — Я Гале пожалуюсь!