Это было невероятно, но он воодушевился. Говорил так увлеченно, словно забыл, где находится и почему. Айсинар слушал, все больше удивляясь, а потом только и смог, что спросить:
— Лаборатории… Оз, что ты несешь? Да тебя не сегодня-завтра повесят, а ты бредишь какими-то лабораториями?
Он замолчал, глядя все в тот же дальний угол, но потом все-таки ответил:
— А что ты мне прикажешь, отец-избранник Высокого Форума? О петле думать и мочиться под себя от страха? Мне страшно, Айсин. А бояться я не люблю, лучше уж помечтаю.
Будничный тон, спокойный голос, но Айсинара вдруг пробрало до озноба, будто бы внезапно прочистилась та самая древняя вытяжка. Ведь правда, как это должно быть страшно, день за днем — все страшнее и безнадежнее. Хотелось помочь. Но чем? Он сам посчитал обвинения достаточно весомыми, чтобы начать разбирательство, так стоит ли сейчас распускать сопли, изображая сострадание?
— Твоя книга… я почитал немного — это учебник, да?
Озавир повернулся.
— И как тебе? — Только что говорил о страхе, но любопытство — у Оза оно всегда было сильнее.
— Лет двадцать назад убил бы за такой.
— Для тебя и писал… для того тебя, для мальчишки. Попытайся сохранить его, если получится.
*18*
Послушным ребенком Айсинар никогда не был. Его дед, прославленный отец-блюститель, при котором даже мьярнские господа удачи сидели смирно, держал в стальном кулаке не только службу блюстителей, но и род Лен. Выпрягаться было дозволено только одному внуку. Может, потому, что отец его, конченный куцитраш, редко вынимал изо рта мундштук кальяна и почти не узнавал сына, или потому, что мать имела к свекру особые подходы, но Айсинару сходило с рук что угодно. Прогулы в семинарии, драки, битые стены и стекла, поломанная мебель, развороченные заборы… дед только извинялся и платил. А внук продолжал творить, что пожелает.
К тринадцати у Айсина уже была дурная репутация среди наставников и компания приятелей на подхвате, но этого ему было мало. Он хотел водиться со старшими, а именно с Навирином Хеэйдом, по которому, как было известно всей семинарии, давно плакал Серый замок.
В тот памятный день по литературе задали какую-то нуднятину, годную только для девчонок, а получать нагоняй от преподавателя не хотелось. Поэтому на занятия Айсин не пошел, а спрятался на заднем дворе семинарии, чтобы подготовиться хотя бы к следующему уроку естественных наук. Он едва успел развернуть конспект, как во дворе появились трое ребят, и среди них — тот самый Навирин.
Из пенала на поясе он достал курительную трубку и отдал другому мальчику. Тот набил трубку, не торопясь раскурил, и, затянувшись пару раз, вернул назад. По двору поплыл сладко-горький запах ведьминых метелок. Мальчишки курили, передавая трубку по кругу, не замечая сидящего в нише стены Айсина. А у того руки потели и горели щеки от близости кумира. И ведь стоило только обратить на себя внимание, заговорить… и вдруг быть осмеянным и отвергнутым? Но отчаянное желание присоединиться боролось со страхом недолго.
— Эй, Нави, дай и мне затянуться? — спросил Асинар, когда трубка вновь вернулась хозяину.
От неожиданности Нави дернулся и, выхватив трубку изо рта, тут же запустил в ближайшие заросли рододендрона, только тогда оглянулся и увидел Айсина.
— Ты! Сопля мелкая! — заорал он, сразу же переменившись в лице. — Чего горлопанишь? Не получал давно? Трубку из-за тебя скинул, ищи теперь. Не найдешь — как раз и получишь.
Он схватил Айсина за шею и толкнул в кусты.
Едва успев прикрыть лицо и обдирая голые руки, Айсин влетел в самые заросли. Падать было больно, и во сто крат хуже — обидно. Но подчиняться и искать что-то среди пыли и палых листьев он точно не собирался. Надо было выбираться, только как, чтобы не выглядеть еще большим посмешищем? Глаза неистово щипало, но реветь на глазах у Нави и его компании было бы последним делом, и Айсинар, сидя среди поломанных веток, крепился изо всех сил.
— Ладно, Нави, оставь мальца в покое, — вступился за Айсина второй мальчишка. — Нормальный он, свой. И не виноват, что ты так сразу струсил, — а потом повернулся и подал руку. — Вылезай, как там тебя… Айсин? Я Даи.
Айсинар кивнул и схватился за протянутую ладонь. Реветь сразу расхотелось.
— Ну и сам тогда ищи, защитник маленьких, — беззлобно проворчал Нави.
— Да на раз! — Даи прикрыл глаза, протянул в сторону кустов руку, обшаривая пространство, словно слепой, а потом нагнулся и сразу же поднял потерянную трубку. — На, держи, целая.
— Целая… — Нави постучал трубкой о ладонь, выбивая остатки золы, — а курево высыпалось… такая была забористая трава. Жалко.
Третий из компании, как раз тот, что принес траву, все это время стоял в стороне, скрестив на груди руки, и не вмешивался. Только когда Нави пожалел о потерянном куреве, наконец подал голос:
— Да бездна с ним, потом еще достану. На реку идем?
— Пошли, — тут же поддержал Даи и спросил Айсинара: — ты с нами или как?
Неужели это правда — его позвали с собой?! Но не успел Айсин поверить своему счастью, как вмешался Нави.
— Стоп! На кой нам эта мелочь?
— Пусть идет, жалко тебе? — пожал плечами третий. Он был самым прилизанным и больше походил на любимца преподавателей, чем на хулигана и прогульщика. Имени своего он не назвал, но синяя с серебром лента в волосах говорила, что он Орс, из старшей ветви четвертого рода Орбина.
— Ну уж нет! Пойдет с нами, а потом все родителям растреплет.
— Да не будет он, говорю же — свой! — Даи ударил по плечу. — Скажи ему.
— Не расскажу. Честно!
Айсин был готов сказать, что угодно… да что там сказать! Он бы и сделал что угодно, любую глупость или шалость, лишь бы эти взрослые уже юноши взяли с собой, лишь бы Навирин признал его достойным.
— «Не расскажу» не пойдет. Докажи, — Нави глумливо ухмыльнулся. — Убеди меня, что не побоишься использовать дар.
— Как? — тихо спросил Айсин и замолчал, лихорадочно соображая, что бы такое сделать, чтобы Нави поверил. Он не боялся, наоборот, все время искал возможность как-нибудь проверить свои магические возможности и разобраться, на самом ли деле они так велики, как предупреждают наставники, или это просто для красного словца. Но сейчас дело было не в страхе, а в том, что ничего он по сути-то и не умел. Да, мог он иногда издали что-нибудь опрокинуть или разбить, раз удалось даже взорвать сосуд с реактивами, случайно забытый преподавателем в аудитории… Но все это получалось редко, и скорее от страха или обиды, чем по желанию. Сможет ли он оказать хоть что-то прямо сейчас? А если не выйдет?.. Айсинар воочию представил, как попробует и оплошает. Нави даже смеяться над ним не будет, просто плюнет, да и все. Скажет своим: «Видите, сопляк, пустое место», — и они уйдут. И никогда больше не будет у него такой возможности.
Нави не торопясь посмотрел по сторонам, вверх, пока не остановился на окнах боковой лестницы.
— Вон, смотри туда, мелкий.
А сам убежал за угол и вскоре появился в проеме верхнего этажа. Кричать не стал, только рукой махнул, чтобы видели, а потом шагнул вниз. Миг — даже испугаться не успеть — и вот он, уже во дворе, рядом с остальными. Айсин едва заметил, что у самой земли Нави сумел замедлить падение настолько, чтобы не разбиться, не упасть, а встать на ноги. Будто не с шестого этажа прыгал, а со стола или с подоконника.
— Теперь ты, мелкий, — физиономия Нави расплылась в довольной улыбке. — Сможешь — так и быть, пойдешь с нами. Только давай быстро, пока идут занятия и там никого нет.
Ни мгновения не раздумывая, Айсин рванул на лестницу, на одном дыхании пролетел шесть этажей и вскочил в проем окна. Тут он остановился. Высота, с которой предстояло прыгать, и снизу-то выглядела внушительно, а отсюда!.. Весь задний двор казался не больше доски в аудитории, рододендроны сливались клоками зеленой пены, а Нави с друзьями походили на фигурки для игры в стратега. Голова закружилась, из глубины живота к горлу подкатила волна страха. Первый миг ему отчаянно захотелось спрыгнуть назад на лестницу и уйти. И это, видно, заметили мальчишки снизу.