— Дурная затея, Нави, — громко, чуть не на весь двор сказал тот, что с синей лентой. И добавил, уже специально для Айсинара:
— Слезай, хватит. Трусишь — и правильно, зато не расшибешься.
— Правда, слезай, — поддержал друга Нави. — Я пошутил. Мы уходим.
И они оба развернулись и пошагали через двор на выход. Даи чуть задержался, но потом тоже пустился догонять. Еще чуть-чуть — и они уйдут! Без него!..
А он вовсе не испугался! И вообще, страх — это хорошо. Чем страшнее, тем лучше получаются всякие магические штуки. Сейчас, он только вспомнит, как это сделал Нави, повторит и…
— Стойте! — закричал Айсин. — Я смогу! — и, зажмурившись, шагнул из проема.
Сердце ухнуло вниз, отнимая дыхание. И тут же снизу мощная горячая волна ударила в голову, заставив распахнуть глаза. Прямо перед собой Айсин четко, не смазано падением, увидел кустарник. Но под ногами не было опоры. Он едва успел понять, что висит в воздухе над самой землей, как тут же свалился, обдирая ладони и колени об отмостку. Но боли не почувствовал, потому что в голове гудело так, словно бил самый большой орбинский колокол, уши заложило, перед глазами все качалось и плыло. В носу потеплело, и крупные алые капли зачастили на растопыренные пальцы, на светлую тунику, в пыль двора.
Другой колокол, звонкий и мелодичный — колокол семинарии, отбивающий окончание занятий, он почти не слышал.
— Эй, ты живой? — мальчишка с синей лентой подскочил сзади, придержал за плечи. — Не расшибся? Вот и молодец. Бежим отсюда, скорее, пока не поймали, — подхватил под руку и потянул его со двора.
Айсин потащился за ним, едва переставляя ноги. Колени дрожали и подгибались, и он бы свалился, не сделав и десяти шагов, если бы под другую руку не подцепил Даи. Так его и выволокли через Вечноцветущую в переулок, ведущий к рынку. Там их нагнал Нави и сразу спросил:
— Ну чего, как он?
«Нормально, — хотел ответить Айсин, — сделал я тебя». Но колокол в голове загудел с новой силой, и все слова потонули в этом гуле.
— Течет, сильно, — ответил Даи… вроде бы это был он.
— И что делать-то? Травы нет… — Это Нави, испугался.
Айсинару было странно, что Нави чего-то боится, и лестно, что вот, первый сорвиголова семинарии трусит, а он — нет. Подумаешь — нос закровил? Ерунда… Но мысли были такими далекими, что сразу же улетучились, а боль все билась и билась в голове и от проглоченной крови мутило все сильнее. Айсин закашлялся и его вырвало.
— Пивную «Бочонок и кувшин» знаете? Тащите его туда, к заднему ходу, и ждите меня, — распорядился «синяя ленточка», а сам развернулся и убежал вперед.
Сил не было. От мысли, что придется еще куда-то идти, хотелось умереть. Но настырные приятели опять вздернули Айсина под руки и поволокли.
— Ничего мелкий, потерпи… — пыхтел на ходу Нави. — Оз поможет, уж поверь мне… травы найдет или пойла. Я-то знаю, что он справится, для меня не раз находил… А ты молодчага, отчаянный! Хоть и мелкий… Не думал, что прыгнешь…
Ничего себе! Сам Навирин его похвалил. Еще вот только недавно он был бы в небесных кущах от счастья, а сейчас боль и слабость поглотили все. Сил едва хватало на то, чтобы перебирать ногами, да и то через раз. Без поддержки под обе руки Айсин бы давно свалился и забылся. Поэтому когда его наконец-то втащили в какой-то темный угол и усадили на заднее крыльцо кабака, он уже мало что чувствовал и почти ничего не осознавал.
Очнулся, когда к губам прижалось что-то холодное, неровный край больно впился в кожу и строгий голос приказал:
— Пей.
Что это? Кому говорят? Айсин не понимал. Но к голосу присоединились еще и пальцы. Они жестко вцепились в челюсть, заставляя открыть рот.
— Пей, глотай. Понемножку… вот, хорошо.
Что-то холодное, кислое и жгучее потекло в горло, невольно пришлось глотать.
— И дыши, как я: вы-ыдох-вдох, вы-ыдох-вдох…
Глоток — отдышаться, глоток — отдышаться… Раз, другой, пока в голове не прояснилось. Айсин увидел щербатую глиняную кружку, наполненную больше чем наполовину. От питья пахло хмельным и кислятиной, через скол текло на подбородок. Вино из ночной невесты, скорее догадался, чем узнал Айсин.
Кружку держал тот самый парень с синей лентой. Он заставил глотнуть еще пару раз и позволил передохнуть.
К Айсинару наклонился Нави.
— Вот, видишь? — разулыбался он как-то уж слишком воодушевленно. — Уже почти и не кровит. Я же говорил, Оз справится… и правда, Озавир, как ты трактирщика-то уломал?
— Как-как, обычно, — деловито отозвался «синяя лента», «Озавир» — повторил про себя Айсин, запоминая. — Сказал, что славнейший Лен с владельца шкуру спустит, если его внук истечет кровью на заднем крыльце этого заведения.
Радоваться, что все уладилось, Нави поторопился. Стоило Айсину пошевелиться, и из носа потекло снова. Озавир сразу заметил и опять дал глотнуть из кружки.
— Пей еще, давай. Эк тебя зацепило, — ворчал он. — Самодисциплины никакой… Глотай, не морщись. А вы, — он повернулся к друзьям, — идите отсюда. Если поймают, нас с ним — он указал на Айсина, — выпорют, а вас — вышлют.
Нави и Даи ушли, а они вдвоем еще долго сидели на заднем крыльце пивной. Оз заставил Айсина выпить все вино до дна мелкими глотками и показывал, как дышать, пока кровотечение не прекратилось полностью. А когда расставались, обещал, что скоро встретятся снова.
Дома пришлось все рассказывать честно. Да и как иначе, если явился пропахший ночной невестой, в одежде, сплошь заляпанной кровью? Правда, имена Нави и Даи Айсин утаил — хорошо запомнил: «нас выпорют, а вас вышлют». Но, как это ни было удивительно, пороть его не стали. Дед только потрепал по макушке и велел отмыться, потом спать, а сам ушел, задумавшись.
Все лето Айсин провел в компании Нави, с радостью поддерживая любые его затеи. Затеи были далеко не невинные, но какая разница? За новым другом он бы и в бездну полез не раздумывая. И все-таки на самые опасные подвиги Навирин решался только если рядом был Озавир. Так надежнее — говорил он. Но однажды Нави в условленное место не пришел, на другой день — тоже. А потом в семинарии сказали, что Навирин Хейд, сын старшего мастера гильдии солеваров, умер. Не справился с собственным даром. Что именно с ним случилось, никто толком не знал, а на ритуал прощания Айсина не отпустили.
Через пару дней блюститель Лен вручил внуку настоящий боевой меч и сам занялся его обучением.
Да, как оказалось, славнейший Орс все-таки хотел возродить магию, несмотря на закон и по прежнему живущий в памяти орбинитов ужас перед катастрофой — хотел. Сделал для этого все, что мог… будь учебник Орса у Нави, он остался бы жив.
Или Нави был лишь подопытным, который дал материал для учебника? И Навирин, и Фардаи, и сам Айсинар. Мог Озавир поступить так? Верить не хотелось, но если быть честным — все очевидно…
— Магия нужна нам, — продолжал Озавир, — без нее мы калеки. Трусы, вырвавшие себе глаза, лишь бы не видеть в себе подобие бога. А я всего лишь хочу вернуть зрение…
Да что за нелепые подозрения! Тогда, двадцать лет назад, Оз едва ли не жизнь спас безголовому мальчишке, готовому по слову своего кумира шею сломать. И вот этот мальчик повзрослел настолько, что ищет причину осудить спасителя. Теперь стало стыдно по-настоящему. Хорошо, что в полумраке чертогов этого не разглядеть.
— Оз, я все помню. Помню трактир, и ту щербатую кружку: ты поил меня и заставлял дышать. Я никогда этого не забывал.
— И расплатился сполна, чего уж.
Горько сказано, но справедливо. Да, похоже, Оз верил в ту его мальчишескую благодарность. Только теперь-то какой в этом смысл?
— Но я же в твоей честности не сомневался, думал, ты легко оправдаешься. Хотел только немного подпортить твою идиллию. А оказалось, у тебя такие тайны…
— Скажи, Айсин, — перебил Озавир, не дослушав, — что с моей семьей? Нарайна нашли?
— Нет.
Мальчишка где-то в городе, но где — никто не знал. А кто знал, выдавать не торопился.