Снимать пальто они не стали, так и остались сидеть на табуретках в прихожей. Телефон ребята тактично им оставили, не попросили обратно. Ребята убирали со стола и носили в кухню посуду, неслышными тенями проскальзывая мимо них и не задавая вопросов. У Старого гремела музыка… Наконец, в замке щёлкнул ключ, дверь широко распахнулась и на пороге появился улыбающийсяТолик.
– Я поеду. Поздно уже, мне домой пора, – только и сказала ему Тася. Толик кивнул и молча вышел вслед за ней. В молчании они втроём дошли до остановки, молча дождались автобуса. Когда он наконец приехал, Тася уже не чувствовала ног – мороз был вполне зимний, а сапоги демисезонными. На прощанье Толик обнял Тасю, но почувствовав, как напряглись её плечи, разжал руки.
– Ты чего?
– Я? Я ничего. А ты? Танечку ты тоже обнимал на этой остановке? Наверное, до самого дома проводил? – не выдержала Тася. Она ждала, что Толик будет оправдываться, или наоборот, разозлится и скажет ей: «Что ты несёшь? Ты с ума сошла! Зачем мне твоя Таня? Просто автобуса долго не было, и она замёрзла, и мы шли до метро пешком, шесть остановок… А ты что подумала?»
На негнущихся от холода ногах подняться в автобус у неё не получилось, и Тася беспомощно оглянулась. Толик молча сомкнул руки на её талии и, легко подняв, поставил её на верхнюю ступеньку. Махнул рукой вслед уходящему автобусу и пошел к дому. Как же так? Проводил до автобусной остановки, а всегда – до самого дома провожал, до подъезда, –тоскливо думала Тася.
Двери автобуса закрылись, и Толик растворился в черноте наступающей ночи.
– А хорошо мы с тобой посидели, битых два часа в пальто, на табуретках, – попыталась разрядить атмосферу Вика. Но Тася не могла воспринимать шутки.
– Не два, а полтора. Его не было полтора часа, – монотонно, на одной ноте проговорила Тася. И тяжело вздохнув, закончила. – Танька на Профсоюзной живёт, ехать близко. Домой к ней ездил, наверное. Или к себе водил, в соседний подъезд.
– Да ты что говоришь-то! Остынь! – повысила голос всегда спокойная и рассудительная Вика. – Он же твой жених, ты говорила, свадьба скоро.
– Говорила. Ну и что с того? Не будет никакой свадьбы…
А ведь, пожалуй, и правда, не будет, – думала Тася. За весь вечер Толик ни разу не назвал её своей невестой, и о том, что собирается поехать с ней к его родителям, не обмолвился ни словом. Как же это? Почему? За что? – Мысли метались в голове, не находя выхода, и никто на свете не мог ей помочь. Кроме Толика.
Но Толик исчез, не звонил, не появлялся. Телефона у него не было, был только у Анвара, но звонить Анвару она не будет ни за что.
Она подождёт. Толик позвонит, никуда не денется. Ещё и прощения попросит за Таньку. За обман. А она, Тася? Простит ли? Ох, не хочется такого прощать… Она простит, куда же денется, она не может без него…
Тася задыхалась от охватившего её отчаяния, ревности и обиды, за которую Толик даже не извинился. Было невыносимо тяжело. Она и представить не могла, что будет так тяжело и так невыносимо. Промучившись две недели, Тася позвонила Танечке.
– Ну, как ты? Что новенького? Да, кстати, тебе Толик не звонил?
– Какой Толик? У которого мы на дне рождения были? – с едва уловимой запинкой переспросила Танечка. Или Тасе показалось? Нет, не показалось – запнулась, и дальше уже тарахтела, как по накатанной лыжне ехала. – Да я его и не видела с того дня. И телефон ему не давала, больно мне надо… А что?
– Да ничего, так просто. Он тебя до дома проводил? – бухнула Тася.
– Ну… почти. Автобуса очень долго не было, а на улице метель, даром что март… Толик машину поймал, частника, а я садиться боялась, ехать ночью неизвестно с кем! Вот он и поехал со мной. Он такой заботливый… Я вышла, а он обратно поехал, на той же машине, – тарахтела Танечка.
Тася поверила бы ей, если бы не последняя фраза… Хитренькая Танечка «зачищала концы». Теперь послушаем, что расскажет Толик.
Но Толик ей не звонил.
Позабыв о гордости, Тася решила позвонить Анвару, телефон которого дал ей Толик, когда объяснял, как ехать к нему в общежитие. Но сколько Тася ни искала, так и не смогла его найти – листок с номером телефона исчез без следа.
Телефон Анвара она нашла через полгода, когда понесла в химчистку демисезонное пальто.
– Из карманов всё вынули, ничего не осталось? – усталым голосом спросила Тасю приёмщица. – Проверяйте. У вас тут карманов миллион, я за вас смотреть не буду.
Содержимое карманов Тася проверила ещё дома – они были пусты. Чтобы не обижатьь усталую приёмщицу, Тася вывернула карманы и проверила ещё раз.