Батард молчал. Пенсне прыгало на его львином носу. Ноги его приклеились к полу, в голове клокотал горячий вихрь. Он поднял было руку… Нет, сама рука, отяжелев, внезапно потянулась к лицу Ванбиккера. Редактор отвел ее с трудом назад.
— Я не позволю, — прохрипел он, едва открывая склеенные губы.
Но Ванбиккер уже встал, повернулся спиной и кричал в трубку.
— Да, да… Начальник полиции? Да! Говорит Ванбиккер! Прошу вас немедленно дать распоряжение конфисковать номера «Блага народа».
— Ну да, мою газету! Мою! Поняли?
И по другому телефону:
— Типография? Задержать отправку. Пустить в машину срочно добавление. Составить… Что? Да, запишите… Опровержение… Что?.. Не будут? Как не будут?.. Отказываются набирать?.. Что?.. Забастовка?..
ТРЕТЬИ СУТКИ
СЦЕНАРИЙ ФАРСА
ГЛАВА ПЕРВАЯ — КАК РЕАГИРУЮТ ЖЕНЩИНЫ
Папа Леру бежал по бульвару Себастополь с такой быстротой, какую он только мог развить при том обстоятельстве, что одна нога у него была короче другой. Папа Леру бежал вприпрыжку, он точно ловил пространство, которое ускользало от него вверх. Под левой рукой он держал толстую пачку листовок, в правой тащил ведерце с клеем. Изредка он останавливался, шлепал кистью по стене, ладонью припечатывал к ней афишку и мчался дальше. Он успел побывать в большинстве типографий крупных газет, а теперь обежал часть торговых помещений, всюду оставляя свой след, — четвертушки красной бумаги, на которой стояло жирно:
СОЦИАЛИСТ-ПРЕДАТЕЛЬ.
Папа Леру с наслаждением отдавался своей работе, Чаще всего ему приходилось висеть где-нибудь между небом и землей, быть сторонним наблюдателем мимотекущей жизни. Теперь он сам направлял ее течение. Правда, улицы были еще малолюдны — автоматические часы показывали шесть утра. К центральному рынку ползли тяжелые телеги, нагруженные овощами, плодами и мясными тушами. Торговки, зябко кутаясь в вязаные косынки, выезжали со своими лотками. Кухарки лениво выползали на очередную охоту. Несколько запоздавших пьяниц вспомнили о том, что их ждет постель. Осенний туман оседал на асфальт чмокающей жижей.
Папа Леру бежал все дальше. Вокруг него неизменно царила тишина. Изредка старик издавал победные крики, нечто вроде трубных призывов, которых сам не слышал. Туман, колеблясь, поглощал глухонемого — красные отпечатки его ладони отмечали его путь:
СОЦИАЛИСТ-ПРЕДАТЕЛЬ.
Кухарки проходили мимо, не читая. Крестьяне, стуча деревянными сабо по мостовой, смотрели в землю, пьяницы останавливались у красных афишек, чтобы, склонив голову, вернуть земле ее пьянящий хмель.
Любопытные должны были прийти позже. В семь часов обратила свое благосклонное внимание на красную афишку m-me Какерлак. Она только что вышла за ворота с корзинкой под рукой. Сон еще не сбежал с ее глаз. M-me плохо спала эту ночь.
— Доброе утро, m-me Ригаду, — крикнула она соседке, переходящей улицу, — а у меня неприятности…
— Какие?
— Вчера вечером мою дочь привезли из театра с вывихнутой ногой. Пришлось позвать доктора. Он вправил ей ногу, но приказал лежать неподвижно несколько дней. Вы представляете себе, что это значит! Несколько дней не двигаться с места, тогда как бедняжка должна, по контракту, танцовать ежедневно. Что вы на это скажете?
— Это ужасно, m-me Какерлак, — возразила соседка. — Надо же случиться такому несчастью… А у меня, представьте, тоже горе! Моя Минет, которую я так люблю, съела все заливное, приготовленное на сегодня. Так-таки вылизала его дочиста!
— А все потому, что вы держите у себя эту противную кошку, — вставила свое подошедшая m-me Берже, — сколько раз я вам говорила…
— Ах, нет, m-me, что вы! — подхватила ее слова еще одна дама, поспешавшая к группе знакомых. — Кошки совершенно необходимы там, где водятся крысы.
— И вот теперь я не знаю, как быть, — продолжала mme Какерлак. — Дочь говорит, что ей могут отказать от места…
— Это вполне вероятно, — отвечала m-me Берже, торопившаяся отвечать даже тогда, когда не знала, о чем идет речь. — Многие домохозяева категорически воспрещают держать в квартирах кошек…
M-me Какерлак всплеснула руками: о каких кошках говорит ей m-me Берже?
— У меня нет никаких кошек!
И в то же время в глаза ей метнулась красная бумажка. Она торчала в том месте, где еще вчера вечером ничего не было. Стоило обратить на это внимание.