Здесь, в Копенгагене, депутаты могли собраться около 23 апреля. Однако под давлением русского правительства правительство Дании пересмотрело свое первоначальное решение и отказалось разрешить съезд. «Сев на пароход, — вспоминал К. Е. Ворошилов, — мы вновь направились в шведский город Мальме… Но и тут нас ожидала неудача: договориться со шведским правительством о проведении съезда в Швеции не удалось. Отказало нам в гостеприимстве и норвежское правительство… И вот мы в третий раз пересекли горловину Балтийского моря — пролив Эресунн (Зунд), на этот раз, как и в первый, в железнодорожных вагонах на пароме, чтобы проследовать транзитом через территорию Дании до Эсбьерга, оттуда на пароходе мы должны были выехать в Лондон»{39}.
28 апреля (11 мая) на страницах английской газеты «Morning Post» появилось сообщение о прибытии в Лондон делегатов V съезда РСДРП{40}. Это значит, что в Лондоне они были не позднее 27 апреля (10 мая).
В биографии И. В. Сталина, написанной А. Барбюсом, который с этой целью интервьюировал самого героя своей книги, после упоминания IV съезда РСДРП говорится: «На следующий год Сталин ненадолго едет в Берлин поговорить с Лениным»{41}. Данный Факт давно привлек к себе внимание историков, но его датировка До сих пор отсутствует{42}, а поскольку в нашем распоряжении нет никаких сведений о поездке И. В. Джугашвили за границу между IV и V съездами РСДРП, то трудно не согласиться с Л. Д. Троцким, который писал, имея в виду упомянутую А. Барбюсом встречу: «Свидание могло произойти либо непосредственно перед, либо, вернее, сейчас же после [V] съезда»{43}.
Когда Л. Д. Троцкий писал эти слова, ему не была известна «Биографическая хроника» В. И. Ленина, из которой явствует, что в 1907 г. В. И. Ленин был в Берлине дважды: между 24 и 28 апреля и 22–24 декабря{44}. В архиве бывшего Грузинского филиала ИМЛ хранится рукопись под названием «Даты жизни и деятельности И. В. Сталина», в которой отмечается, что И. В. Сталин посетил Берлин во время поездки на V съезд РСДРП{45}. Исходя из этого, его встречу с В. И. Лениным в Берлине можно датировать временем между 24 и 28 апреля.
Существует предположение, которое представляется вполне вероятным, что по крайней мере одним из вопросов, который обсуждали во время встречи И. В. Джугашвили и В. И. Ленин, мог быть вопрос о подготавливаемой грузинскими большевиками именно в это время экспроприации. Свидание, писал Л. Д. Троцкий, «несомненно, посвящено было предстоящей экспроприации, способам доставки денег и пр.»{46}.
В Лондоне И. В. Джугашвили поселился в квартире Артура Р. Д. Бэкона, воспоминания которого о своем, ставшем позднее всемирно известном квартиранте были опубликованы 5 января 1950 г. на страницах «Дейли экспресс»{47}.
Съезд открылся 30 апреля и продолжался до 19 мая. Он рассмотрел широкий круг вопросов, среди которых был и вопрос о партизанских действиях. Подавляющим большинством голосов съезд констатировал спад революционного движения и в этих условиях признал необходимым роспуск боевых дружин. За эту резолюцию голосовало 170 делегатов, против — 35, воздержалось — 52. Среди голосовавших против был и В. И. Ленин{48}.
Сразу же после окончания съезда (не ранее 20 мая) состоялось новое заседание большевистской фракции, которая приняла решении о необходимости укрепления Бакинской организации{49}. Можно было двигаться обратно, но И. В. Джугашвили и С. Г. Шаумян задержались у постели заболевшего Михи Цхакаи.
«На другой день после закрытия съезда и конференции нашей фракции (большевиков с участием поляков), — вспоминал М. Цхакая, — я слег в постель с температурой и зубной болью. За мной ухаживали т. Степан и Коба, ибо в одной комнате жили во время съезда»{50}.
Не дождавшись выздоровления своего товарища, И. В. Джугашвили и С. Г. Шаумян должны были отправиться в обратный путь. М. Цхакая собирался последовать за ними сразу же по выздоровлении, однако на родину он вернулся только через 10 лет вместе с В. И. Лениным в знаменитом «пломбированном вагоне»{51}.
Выехав из Лондона не ранее 22 мая (4 июня), И. В. Джугашвили направился в Париж. «В начале июня 1907 г., — вспоминал бывший студент Русской высшей школы общественных наук Григорий Иванович Чочиа, по всей видимости имея в виду новый стиль, — ко мне на квартиру на улицу Rue Michelet, 7, через 2–3 дома от Ecole de Chime appliquce, зашла моя знакомая Евгения Согорова (Согорошвили), участница батумской демонстрации 1902 г.