Далее. Мне пишет Зиновьев, что статьи мои по „национальному вопросу“ выйдут отдельной брошюрой, ты ничего не знаешь об этом? Дело в том, что если это верно, то следовало бы добавить к статьям одну главу (это я мог бы сделать в несколько дней, если только дадите знать), а затем я надеюсь (вправе надеяться), что будет гонорар (в этом злосчастном крае, где нет ничего кроме рыбы, деньги нужны как воздух). Я надеюсь, что ты в случае чего постоишь за меня и выхлопочешь гонорар… Ну-с, жду от тебя просимого и крепко жму руку, целую, черт меня дери… Привет Стефании, ребятам. Привет Бадаеву, Петровскому, Самойлову, Шагову, Миронову (по всей видимости, это ошибка, и следует читать: Муранову. — А.О.). Неужели мне суждено здесь прозябать четыре года?. Твой Иосиф.
Только что узнал, что, кажется, в конце августа Бадаевым пересланы для меня в Ворогово (Енисейский уезд) не то 20, не то 25 рублей. Сообщаю, что я их не получил еще и, должно быть, не получу до весны. За все свое пребывание в туруханской ссылке получил всего 44 рубля из-за границы и 25 рублей от Петровского. Больше я ничего не получал. Иосиф»{41}.
Именно в ноябре, когда закончилась распутица и установился санный путь, к И. В. Джугашвили пришли не только первые деньги, но и открытка от Р. В. Малиновского, в которой тот, явно конспирируя, писал: «Брат, пока продам лошадь, запросил 100 руб.»{42}. Это, видимо, было сообщение о возможной присылке 100 руб., выделенных ЦК для организации побега. В конце ноября эта сумма действительно была прислана в Монастырское, но не на имя И. В. Джугашвили, а на имя Я. М. Свердлова, что И. В. Джугашвили расценил как намерение вытащить из ссылки только Я. М. Свердлова{43}.
Тогда же, в конце ноября, пришло письмо от Г. Зиновьева (из-за границы оно было отправлено 26 октября / 9 ноября), который сообщал, что брошюра И. В. Джугашвили по национальному вопросу готовится к печати, обещал прислать положенный ему гонорар, а также просимые им книги для работы над национальным вопросом далее{44}.
7 декабря И. В. Джугашвили направил Г. Е. Зиновьеву открытку: «Пишу открытку — так лучше. Письмо от 9 ноября получил. Книжки Каутского и прочих еще не получил. Скверно. Сейчас у меня под руками новая брошюра Кострова (на грузинском языке), и мне хотелось бы коснуться заодно всех. Еще раз прошу прислать. Кстати. Получил повестку о какой-то посылке (кажется, книги) из Тифлиса. Не те ли самые книги? Очень рад (еще бы!), что ваши дела на родине идут удовлетворительно. Да иначе и не могло быть: кто и что может устоять против логики вещей? Рад, что разрыв во фракции произошел теперь, а не полгода назад: теперь никому из мыслящих рабочих не покажется разрыв неожиданным и искусственным… Получил всего 45 р. (Берн) и 25 (от Петр.). Больше ничего ни от кого не получал пока. У меня начался безобразный кашель (в связи с морозами). Денег ни черта. Долги. В кредит отказывают. Скверно. Видел А[ндрея]. Устроился недурно. Главное — здоров. Он, как и К. Ст., пропадает здесь без дела… Требуется адрес для (часть текста прочесть невозможно. — А.О.): Туруханский край (Енисейская губерния), дер. Костино, Мокееву. Ну. Жму руки…»{45}.
9 декабря 1913 г. И. В. Джугашвили отправил Г. Е. Зиновьеву новую открытку: «…В своем письме от 9 ноября пишете, что будете присылать мне мой „долг“ по маленьким частям. Я бы хотел, чтобы Вы их прислали возможно скоро по каким бы маленьким частям ни было (если деньги будут, шлите прямо на меня в Костино). Говорю это потому, что деньги нужны до безобразия. Все бы ничего, если бы не болезнь, но эта проклятая болезнь, требующая ухода (т. е. денег), выводит из равновесия и терпения. Жду. Как только получу немецкие книги, дополню статью и в переработанном виде пошлю… Ваш Иосиф»{46}.
По свидетельству С. Я. Аллилуева, в конце декабря 1913 г. он тоже получил от И. В. Джугашвили письмо, в котором тот просил его выслать через А. Е. Бадаева денег{47}.
Вскоре после встречи Нового года И. В. Джугашвили обратился к Г. Е. Зиновьеву с новым письмом: «И января. Почему, друг, молчишь? За тебя давно писал какой-то Н., но, клянусь собакой, я его не знаю. От тебя нет писем уже 3 месяца. Дела… Новость: Сталин послал в „Просвещение“ большую-пребольшую статью „О культурно-национальной автономии“. Статья, кажется, ладная. Он думает, что получит за нее порядочный гонорар и будет таким образом избавлен от необходимости обращаться в те или иные места за деньгами. Полагаю, что он имеет право так думать. Кстати, в статье критикуется брошюра Кострова (на грузинском языке) в связи с общими положениями культур-автономистов. Ну-с, жму руку. Мой привет знакомым»{48}.