В 1905 г. большая часть социал-демократических организаций Кавказа перешла под руководство меньшевиков. Одним из немногих большевистских бастионов остался лишь Имеретино-Мингрельский комитет. Затем начинает возрастать влияние большевиков в Баку, в результате чего им в 1907 г. удается взять Бакинский комитет РСДРП в свои руки. В сложившихся условиях влияние И. В. Сталина как одного из лидеров кавказской социал-демократии заметно снизилось, но зато укрепились его позиции как лидера кавказских большевиков.
В этом отношении показательно письмо 8 июля 1906 г., вышедшее из-под пера одного из первых месамедистов, ставшего марганцепромышленником, Раждена Каладзе, в котором он характеризовал Кобу как «кавказского Ленина»{45}. Именно в это время И. В. Сталин выходит на общепартийный уровень: в 1905 г. он принимает участие в Таммерфорсской конференции, в 1906 г. присутствует на IV, а в 1907 г. — на V съезде РСДРП. Особое значение для последующей политической карьеры И. В. Сталина имела его причастность к тифлисской экспроприации, позволившая ему приобщиться к сверхконспиративной деятельности партии.
Осенью 1909 г. после ареста П. А. Джапаридзе на И. В. Сталина были возложены обязанности секретаря Бакинского комитета РСДРП. Некоторое представление о том, какую роль играл секретарь, дают воспоминания С. Черномордика, исполнявшего в 1905 г. обязанности секретаря Московского комитета РСДРП. «Центральным нервом всей организации, — писал он, — был секретарь МК. На его обязанности было созывать заседания МК, держать связь со всеми членами МК, иметь сношения с „техникой“, организовывать хранение и распространение литературы, сношения с другими городами и центрами и вообще все ответственные технические функции, заведование финансами организации, он (секретарь. — А.О.) представлял МК во вне: в обществе, в сношениях с другими партиями, на разных внепартийных собраниях и заседаниях»{46}.
Особого внимания заслуживает следующее агентурное донесение, полученное Тифлисским охранным отделением в ноябре 1909 г.: «На Тифлисской общегородской конференции, — сообщал, например, в ноябре 1909 г. секретный сотрудник Тифлисского охранного отделения, — присутствовал приехавший в Тифлис из Баку Коба (Сосо) — Иосиф Джугашвили, благодаря стараниям которого конференция решила принять меры к тому, чтобы партийные члены находились на службе в разных правительственных учреждениях и собирали бы нужные для партии сведения»{47}.
Вспомним свидетельство Г. Варшамян о том, как в Баку «один из работников охранного отделения», встретив И. В. Сталина на улице, передал ему «список 35 человек», которых предполагалось арестовать. С этим воспоминанием перекликается приведенное ранее агентурное донесение секретного сотрудника Бакинского охранного отделения Фикуса от 27 сентября 1909 г., что к И. В. Сталину и П. Г. Мдивани явился неизвестный человек и сообщил, что местное жандармское управление планирует ликвидировать типографию Бакинской организации РСДРП в момент печатания очередного номера газеты «Бакинский пролетарий»{48}.
В связи с этим несомненный интерес представляет следующий эпизод, нашедший отражение в книге Р. А. Медведева. По свидетельству одного старого большевика, однажды, направляясь на встречу с И. В. Сталиным, он столкнулся с выходящим от него жандармским офицером. На недоуменный вопрос автора воспоминаний И. В. Сталин заявил, что встреченный им офицер сотрудничает с большевиками{49}. О том, что бакинские большевики действительно имели своего человека в Бакинском жандармском управлении, мы уже знаем. Им был помощник начальника жандармского управления ротмистр Ф. В. Зайцев. Если приведенное выше свидетельство соответствует действительности (а есть основания отнестись к нему с доверием), получается, что И. В. Сталин контактировал с Ф. В. Зайцевым.
Показательно также, что именно И. В. Сталин занимался разоблачением провокатора Н. Леонтьева. Именно из-под его пера 29 сентября 1909 г. вышла листовка о провокации внутри Бакинской организации РСДРП. Именно ему позднее, в начале 1910 г., уже из тюрьмы было направлено письмо П. А. Джапаридзе с дополнительными сведениями о провокаторстве Н. Леонтьева.