Однако, как обратил на это внимание еще И. Книжник-Ветров{5}, некоторые из семи названных Л. П. Берией членов «младшего» кружка в 1898–1899 гг. в семинарии вообще не обучались{6}.
Поэтому вопрос о существовании здесь в 1898 г. двух ученических кружков и тем более об их персональном составе следует считать открытым. Вместе с тем есть основания утверждать, что и после отъезда С. Девдориани в деятельности того ученического кружка, который возглавил Сосо Джугашвили, определенное место продолжало занимать изучение легальной светской литературы. Об этом свидетельствует запись, сделанная в кондуитном журнале 28 сентября 1898 г.:
«В девять часов вечера в столовой инспектором была усмотрена группа воспитанников, столпившихся вокруг Джугашвили, что-то читавшего им. При приближении к ним Джугашвили старался скрыть записку и только при настойчивом требовании решился обнаружить свою рукопись. Оказалось, что Джугашвили читал посторонние, не одобренные начальством семинарии книги, составил особые заметки по поводу прочитанных им статей, с которыми и знакомил воспитанников Хвадачидзе, Нестроева, Давидова и Иремашвили. Был произведен обыск у воспитанников, но ничего запрещенного обнаружено не было» (Дмитрий Абашидзе). Резолюция на этом рапорте гласит: «Иметь суждение о Джугашвили в Правлении семинарии»{7}.
Не исключено, что именно после этого на заседание Правления семинарии инспектором Дмитрием Абашидзе был вынесен вопрос об исключении Сосо из семинарии. Поддержки данное предложение не получило{8}.
Между тем наказания И. В. Джугашвили продолжали следовать одно за другим: 9 октября 1898 г. — карцер за отсутствие на утренней молитве, 11 октября — карцер за нарушение дисциплины во время литургии, 25 октября — карцер за опоздание из отпуска на три дня, 1 ноября — строгий выговор за то, что не поздоровался с преподавателем С. А. Мураховским, 24 ноября — строгий выговор за то, что смеялся в церкви, 16 декабря — карцер за пререкание во время обыска, 18 января — лишение отпуска в город на один месяц, 31 января — карцер за уход со всенощной и т. д.{9}.
Столь же красноречивы и оценки по поведению: сентябрь 1898 г. — три, октябрь — три с минусом, ноябрь — четыре с минусом, декабрь — три, январь — три с минусом, февраль — три с плюсом, март — четыре, апрель — три{10}.
Превращение Сосо в одного из самых недисциплинированных и неуспевающих воспитанников семинарии было связано с тем, что именно в это время его все больше и больше занимала общественно-политическая деятельность. Став членом Тифлисской организации РСДРП, он получил возможность расширить свои связи, особенно в рабочей среде. Не указывая используемых источников, Л. П. Берия утверждал, что в 1898–1899 гг. И. В. Джугашвили руководил сразу несколькими рабочими кружками{11}.
Частично эти сведения подтверждаются воспоминаниями рабочих В. Бакрадзе (железнодорожное депо){12}, А. И. Бедиашвилй (обувная фабрика Г. Г. Адельханова){13}, К. Калантарова (завод М. Карапетова){14}, Л. Латанишвили (табачная фабрика){15}, Д. Лордкипанидзе (железнодорожные мастерские){16}, Е. Сартания (кузнечный цех железнодорожных мастерских){17} и др.
Однако если учесть, что И. В. Джугашвили был более или менее свободен только по воскресеньям, а с начала сентября до конца декабря 1898 г. насчитывалось только 18 воскресений, станет понята но, что, располагая столь ограниченным временем, он не мог руководить сразу несколькими кружками. Вероятнее всего, в большинстве из них он выступал не в роли руководителя, а в качестве одного из пропагандистов.
В любом случае его деятельность способствовала политическому просвещению тифлисских рабочих и пробуждению их социальной активности. Одним из ее проявлений стала забастовка в железнодорожных мастерских{18}, которая началась в понедельник 14 декабря{19} и продолжалась до субботы 19-го{20}. 20 декабря «почти все рабочие» вернулись на свои места{21}. Был ли причастен Сосо Джугашвили к ее организации, остается неясным{22}. Едва ли не единственным на этот счет является свидетельство рабочего Н. Выгорбина, который утверждал, что в субботу 12-го и в воскресенье 13 декабря он встречался с Сосо Джугашвили в железнодорожных мастерских{23}. Но вероятнее всего, за развитием забастовки он наблюдал главным образом со стороны, так как с понедельника 14-го имел возможность контактировать с рабочими в лучшем случае на протяжении одного-двух часов в день.