Он отступил в глубь лестничной клетки за каменный выступ то ли мусоропровода, то ли старого дымохода. Через несколько минут на лестнице послышались грузные шаги. Шел толстый. Он был один. Сергуня, видимо, остался внизу.
Толстый открыл дверь приемной. Вадим услышал его голос:
— Закончил профессор работу?
— Понятия не имею, — без всякого почтения к посетителю ответила лаборантка. — Я, во всяком случае, свой рабочий день закончила. Дмитрий Осипович, я ушла!
— Счастливого пути, деточка! — донеслось откуда-то из глубины. — Заказчик ждет? Давайте его сюда!..
Лаборантка выпорхнула из приемной, каблучки ее застучали по лестнице. Вадим сунулся в приемную и приник ухом к неплотно прикрытой двери, ведущей в лабораторию. Он услышал высокий, словно бы прерываемый одышкой голос толстого:
— Ну как, профессор? Получилось что-нибудь?
Другой мужской голос, чуть скрипучий, принадлежал, без сомнения, самому профессору Осмоловскому. В нем звучало явное удовлетворение:
— И очень даже недурственно! Весьма недурственно! Я сделал полный спектр ампулы, а затем методом исключения нашел искомое.
Он еще довольно долго объяснял, какие новшества пришлось ему применить, а Вадим с беспокойством думал о том, в каком постыдном положении он окажется, если в приемную кто-нибудь войдет. И совсем уж плохо будет, если войдет Сергуня. Не просто плохо, а очень плохо. Опасно.
Толстому слушать подробные объяснения профессора тоже было не с руки.
— Так что же это такое? — воспользовавшись короткой паузой, спросил он.
— Литий.
— Литий? — переспросил толстый. — Что такое литий? Металл?
— Вот именно, металл. Из редкоземельных.
— Где он применяется?
— В самых широких областях, от металлургии до ядерной энергетики. Например, при изготовлении регулирующих стержней в защите реакторов, в качестве теплоносителей и урановых реакторах.
— Сколько такая ампула может стоить?
— Не берусь назвать даже порядок. Это — редчайший элемент. И самый дорогой из редких земель. Даже таких, как цезий или бериллий.
— Почему?
— А потому, уважаемый господин Минкус, что шестой изотоп лития — единственный промышленный источник для получения трития. Не нужно объяснять, что такое тритий?
— Дейтерий — знаю. Тяжелый водород. А тритий?
— Такой же радиоактивный изотоп водорода с массовым числом три. Он применяется как важнейший компонент в реакциях термоядерного синтеза. И что самое главное — как горючее для термоядерного оружия.
— Что такое термоядерное оружие?
— Попросту говоря — водородная бомба.
— Понятно… Где ампула?
— Вот, возьмите. Полагаю, решение таких проблем выходит далеко за пределы компетенции Московской таможни. Нужно немедленно сообщить об этом в милицию или ФСБ.
— Совершенно с вами согласен, — услышал Вадим голос толстого. И тут же — приглушенный хлопок и шум падающего тела.
Вадим отпрянул от двери, юркнул под старинный профессорский стол и вжался между резными ножками. Он услышал тяжелые шаги по приемной, немного выждал, потом выбрался из своего укрытия и открыл дверь лаборатории.
Профессор Осмоловский лежал на полу рядом с высоким лабораторным столом, из седой простреленной головы по паркету растекалось алое пятно крови…
Из окна лестничной клетки Вадим выглянул на улицу. Сергуня и толстый, которого Осмоловский назвал господином Минкусом, пересекли сквер и подошли к «Ниве» и белой «бээмвухе» Сергуни. Пожали друг другу руки, машины разъехались в разные стороны.
А теперь и Вадим знал, что должен немедленно сделать. Он завел «Запорожец» и рванул, уже второй раз за сегодня, к Ленинградскому вокзалу…
Вечером того же дня, когда Марат принял ванну, влез в уютную байковую пижаму и приготовился слушать новости НТВ, единственную программу, которую он признавал, пейджер издал сигнал вызова. На дисплее появился телефонный номер и только одно слово: «Алик». Это означало, что ситуация острейшая. Легальные офисы и все нелегальные явки Марата были оборудованы новейшими средствами телефонной цивилизации, но в особо важных случаях Марат предпочитал способ, надежный на сто процентов.