— Взять его! — кивнул Марат на Вадима. — В бокс! Вызвать Ашота и нарколога! Срочно!
Вадим побледнел. Вот и пришла его Голгофа.
— Вставай! — Охранник сгреб Вадима за шиворот и поднял с кресла.
— Убери руки. Сам пойду.
— Будешь еще разговаривать!
Вадим вывернулся и отступил назад.
— Ах ты, сучонок! — возмутился охранник. — Да я тебя сейчас…
Договорить он не успел. Вадим чуть развернулся, выбросил высоко вверх правую ногу и сбоку, со всего размаха, врезал носком по скуле охранника. Он был не слишком искушен в карате, но на этот удар его хватило. Охранник взвыл и схватился за морду. Для верности Вадим врезал ему еще раз — между ног. Охранник скрючился и повалился на бок.
Вадим двинулся к Марату. На охранника он даже не оглянулся. Это только в кино после самых страшных ударов люди вскакивают и снова бросаются на противника. А в жизни: если удар получился, то он получился.
Марат выхватил из ящика стола кольт и направил на Вадима.
— Не подходи!
Другой рукой он судорожно давил на кнопку звонка.
— С предохранителя-то сними! — посоветовал Вадим. — А теперь можешь стрелять.
Ввалилась охрана. Вадима скрутили и поволокли к выходу.
— Ты — труп! — крикнул ему вдогонку Марат. — Понял, сволочь? Труп! И еще смерти будешь просить!
— До скорого! — ответил Вадим. — Встретимся у ворот!
Вадима утащили.
«У каких ворот?» — Марат даже сморщился, пытаясь сообразить, что он имел в виду. А потом понял: у ворот святого Петра.
«Вот сволочь! Ну это же надо, какая сволочь! Танцор проклятый!..»
Вошел Николай.
— Что тут у вас?
Марат кивнул на охранника, который все еще катался по полу и скулил от боли в свернутой на сторону скуле.
— Убери его, к черту!
Николай помог ему подняться и вывел из зала.
— Что случилось? — вернувшись, повторил он.
Марат все еще не мог успокоиться.
— Ашота вызови! И нарколога!
— Вот как?
— Да, так! Хватит с меня! Расколется, сволочь!
— А если нет? — спросил Николай.
— Нет, значит, сдохнет, как свинья!
Марат бросил в ящик стола давно уже ненужный кольт и подошел к приемнику. Включил. Раздалось: пи-ип, пи-ип, пип. И снова: пи-ип, пи-ип, пип…
Марат схватил таблетку, ахнул ее о бетонный пол. Но изделие было действительно противоударным.
Пи-ип, пи-ип, пип…
Марат догнал покатившуюся к стене таблетку и начал с остервенением бить ее каблуком. Но каблук кроссовки был слишком мягким.
Пи-ип, пи-ип, пип. Пи-ип, пи-ип, пип…
Николай отстранил его и поднял таблетку. Повертев в руках, развинтил и выковырнул батарейку. Пиканье прекратилось.
— Радиомаяк?
Марат кивнул:
— Да. Дальность — сто километров. При приближении сигнал усиливается, при удалении — слабеет.
— Так что же все-таки случилось? — снова спросил Николай.
Он слушал не перебивая. Когда Марат закончил, отозвался не сразу. Наконец сказал:
— Плохие дела, Марат. Хуже некуда.
— Моссад? Дичь! — возразил Марат. — Этот Абу Сейф — случайность. Я же сказал: звони Ашоту и наркологу!
Николай словно бы и не услышал приказа.
— Может, и дичь. И случайность. Но это вот, — показал он на таблетку, — не дичь. И не случайность. Аббас, менты или Моссад — это сейчас не важно. Мы засветились. Нужно менять базу.
— Сколько можно ее менять? Только вчера переехали!
— Сколько нужно, столько и будем. Это одно. Другое: не буду я звонить наркологу.
— Сам позвоню!
— И ты не будешь.
— Это еще почему?
— Марат, я от тебя уйду, — предупредил Николай. — Тебе охота подставляться под пули Аббаса — твое дело. А мне это ни к чему. Вспомни, что ты сам говорил Аббасу: ненависть — плохой советчик. Так вот я тебе сейчас то же самое говорю. Потерпи, никуда от тебя твой Вадим не уйдет. Достанем. И сделаешь с ним, что захочешь. Потом. А сейчас нужно получить груз. И сегодня же ночным рейсом отправить в Ригу. Так что не наркологу надо звонить, а Грошеву, пусть приготовится. — Николай помолчал, потом спросил: — Ну? Зову Вадима?
Марат шумно вздохнул и согласился:
— Зови.
Николай позвонил. Охранники привели Вадима. Он был в наручниках, из разбитой губы на подбородок стекала кровь: в свалке ему слегка перепало.
— Снимите браслетки и убирайтесь! — приказал Марат.
Вадим растер натруженные железом запястья и носовым платком промокнул подбородок. Потом сказал — словно бы даже приветливо:
— Здравствуй, Марат. Давно не виделись!
Марат встал.
— Нет, не могу. Не могу я эту сволочь видеть! Разговаривай сам! — бросил он Николаю и вышел.