— Поехали, — скомандовал Марат. — Не нужно, чтобы они нас засекли.
Николай не понял, кого он имел в виду — приезжих или своих, но молча подчинился. Они боком, вдоль стены, вышли из зала и поднялись по пандусу вверх, к «семерке» Марата.
— Ну? — спросил Марат, когда они отъехали от аэровокзала.
— Да, — неопределенно протянул Николай. — Кадры. У нас таких нет.
— А нам такие и не нужны, — заметил Марат.
— Почему?
— Слишком заметны.
— А им, может, такие и нужны именно потому, что заметны? — наугад спросил Николай. И тут Марат понял, что его озадачило и — он отдавал себе в этом полный отчет — не на шутку встревожило.
За этими двумя он вдруг, после случайного замечания Николая, не понял, но всем своим нутром ощутил страшную, напугавшую его во время встречи с аль-Аббасом силу, беспощадность и кровавую жестокость государства, которому служил аль-Аббас, а через него — и эти двое. Да, не боевики, даже не киллеры, а оружие устрашения. Марат вспомнил вспученные от ненависти глаза Аббаса и его встопорщенные усы. И его слова: «Весь мир должен знать, как мы расправляемся с врагами нашей родины! Весь мир!»
И если у Марата еще были какие-то надежды договориться с этими ребятами: мы вам груз, а вы нам оставите Вадима, — от этих надежд не осталось и следа. Это — не люди. Машины устрашения и убийства. Они ничего не решают, только детали, все главное за них решают другие. Это решение уже принято, и его ни отменить, ни изменить.
«Что ж, придется идти на самый крайний вариант», — понял Марат.
Судьба Вадима была решена.
— Гарика! — приказал Марат Николаю. Тот набрал номер.
— Хорошо меня слышишь?
— Прекрасно, шеф.
— Немедленно пошли ребят к нашему общему другу. С которым я на экскурсию в Ригу летал, понял?
— Понял, шеф.
— Взять его мать, его бывшую жену и дочь и привезти в известное тебе место.
— Но мать же у него парализована, — возразил Гарик.
— Твои проблемы. Возьми «Ниву» или микроавтобус. Обращаться хорошо, но глаз не спускать. И снять на видео пленку. Понял зачем?
— Понял. А с самим?
— Немедленно найти — и в подвал. Теперь будет тебе работа.
— А я вам и раньше это предлагал, — не удержался от упрека Гарик.
— Заткнись и слушай. Пока просто пусть сидит. Когда нужно начать с ним работать — скажу. Все, действуй.
Марат положил на место трубку.
— Вадим уехал, — напомнил Николай. — Сказал, что вернется часов в двенадцать ночи. Алик же вам звонил, мы с ним бабки ему возили.
— В самом деле, — согласился Марат. — Выскочило из головы. Ну, возьмем, когда вернется. Дай-ка мне Ирину.
Николай связал шефа с «Русью».
— Ирочка, мой фрак еще моль не съела? — поинтересовался Марат.
— Ну что вы, мы за этим следим.
— Так приготовь мне его. И ребятам. У кого есть фраки — пусть наденут. А остальные чтобы были — как джентльмены из английского клуба.
— Большой прием? — поинтересовалась Ирина.
— Не большой, но чрезвычайно важный. Стол — по высшему классу.
— Ясно.
— Гарик там далеко? Дай-ка мне его.
— Слушаю, шеф, — раздался голос Гарика.
— Я вспомнил, что наш общий друг уехал, а дома будет вечером. Часов в десять пошли Сергуню, они знакомы, пусть пасет. И как только наш друг появится…
— Ясно. Все?
— Все.
— Будет сделано в лучшем виде. Все в порядке, шеф, мы держим ситуацию под контролем.
Но когда через полчаса Марат вернулся в «Русь», выяснилось, что слова Гарика были, мягко сказать, некоторым преувеличением.
Едва «семерка» Марата остановилась на своем месте на площадке перед баром, к ней подбежал Гарик и открыл дверь.
— Шеф, ни матери, ни жены, ни дочери Вадима дома не оказалось. Он увез их в Перхушково, к дальней материнской родне. Это километров пятьдесят по Горьковскому шоссе и километра три вбок по проселку.
— Ну и? — спросил Марат.
— Мы тут же послали туда три машины. Вот-вот должны вернуться. Час туда, полчаса там, час обратно.
Марат вылез из машины, потянулся, разминаясь, и проговорил, обращаясь не к кому-то конкретно, а как бы вообще:
— Что-то у нас, друзья мои, не клеится. Прокалываемся. И слишком часто. В чем дело, как думаете? Высказывайтесь, не стесняйтесь. Я внимательно выслушаю все замечания.
— Миндальничаем, — поделился своим убеждением Гарик. — Этого Вадима нужно было сразу в подвал — и никаких проблем сейчас бы не было.
— Николай? — спросил Марат.
— Расслабились. Противники мелкие. Поэтому и подготовка хилая. Даже Вадим дает нам десять очков вперед. А какая подготовка у этих, из Риги, я и думать боюсь. Мы перед ними щенки. Они наверняка прошли курс где-нибудь в лагере палестинцев или где там. А уж там учат, я думаю, как надо. Не хуже, наверное, чем в нашей «Альфе».