Теперь нужно было хорошенько подумать. У Вадима и раньше мелькала мысль, что Марат может попытаться решить проблему привычным ему, домашним способом: попросту убрать этих неудобных гостей-рижан. Но теперь, увидев их, Вадим понял: Марат никогда на это не пойдет. Он тоже видел этих двоих и не мог не понять: за ними — не банда, даже очень сильная, за ними — организация, государство, страна. И если он сделает даже малейшую попытку пойти на конфликт с Аббасом, то будет уничтожен — этими или другими — так же безжалостно и жестоко, как эти собираются уничтожить его, Вадима.
Значит, будет врать, попытается подсунуть им труп какого-нибудь бедолаги с разможженным до неузнаваемости лицом, ростом с него, Вадима.
Поверят ли они?
А ведь могут и поверить.
Выгодно это ему, Вадиму? Он уже твердо знал: нет.
Значит, нужно их предупредить, что он жив и находится вне досягаемости людей Марата.
Предупредить. Как?
Да очень просто, вдруг понял Вадим: поговорить с ними. И не по телефону, а лично, с глазу на глаз. Сначала он усмехнулся нелепости этой мысли, но тут же подумал: все правильно. Что они с ним могут сделать в людном холле гостиницы? Выкрасть и спрятать в номере? Но малейший шум привлечет внимание охраны. Просто убить — ножом или руками? Могут, даже в толпе. Но их задача — не просто убить Вадима, а сделать это демонстративно-показательно. «Чтобы весь мир узнал…» И это — не пожелание. Это — приказ. А для таких людей приказ — это приказ.
Какой-то риск, конечно, все-таки был. Вадим даже пожалел на секунду, что после аварии не вытащил кольт из-за пояса мертвого Сергуни. Но тут же отбросил эту мысль. Даже если бы у него было оружие, он не успел бы им воспользоваться. А разговаривать с ними, держа их на мушке, это и вовсе нелепость.
Придется рискнуть. Ставка стоила того: если бы удалось перевести свирепую энергию и решимость этих двоих с него, Вадима, на Марата — это было бы решением всех проблем.
Вадим подошел к внутреннему телефону и набрал 352-й номер. Ответили быстро, высоким голосом:
— Говорите, вас слушают.
— Я хотел бы поговорить с мистером Сильвио или мистером Родригесом, — произнес Вадим.
— Я — Сильвио. Кто со мной говорит?
— Тот, кого вы сегодня целый день искали в поселке, — ответил Вадим.
Пауза.
— Повторите то, что вы сказали.
— С вами говорит человек, которого вы сегодня искали, — повторил Вадим.
Долгая пауза. Затем в трубке:
— Я — Родригес. Кто вы?
— Вадим Костиков.
— Как вы это докажете?
Вадим даже усмехнулся: они были явно обескуражены.
— У вас есть моя фотография?
— Да, есть, — несколько помедлив, ответил Родригес.
— Вы сможете меня по ней узнать?
— Полагаю, что да.
— Ну так спускайтесь в холл первого этажа. В углу небольшой бар, справа от лифта. Я буду вас здесь ждать.
Пауза.
— Когда?
— Да прямо сейчас, — беззаботно предложил Вадим. — Конечно, если у вас нет более важных дел.
Пауза.
— Мы будем через четыре минуты.
— Жду.
Вадим повесил трубку.
Они спустились через четыре минуты. За это время Вадим, сунув официантке пятидесятитысячную бумажку, попросил сдвинуть один из столиков в сторону и чуть дальше от бара, почти к проходу, и поставить один стул со стороны бара, а два других — напротив, чтобы гости сидели спиной к холлу. В случае чего у него была маленькая возможность перепрыгнуть стойку бара и попытаться уйти через служебный ход. Это была единственная мера предосторожности, которую он мог предпринять.
Первым из лифта вышел Сильвио, за ним — Родригес. Они осмотрелись по сторонам. Вадим поднялся со своего стула и сделал им приглашающий жест. Они подошли и остановились у столика.
— Добрый вечер, — проговорил Вадим. — Садитесь, господа.
Но они продолжали стоять.
И молчать.
Наконец Родригес решительно произнес:
— Вы — не Костиков.
Вадим снял шляпу и очки. Предложил:
— Смотрите внимательней. Фотография с вами? Сравнивайте.