— Он тут с нами за компанию, чтобы не разболтал по всей Академии о тайном эксперименте и похищениях, — произнес Вильям. Клава оглянулась на голос, и вампир помахал ей рукой из своего шкафа. Бедняге с его немаленьким ростом пришлось сложиться в три погибели, чтобы более-менее удобно устроиться между полок.
— Неужели Клавдию к нам забросили? — послышался новый голос с другой стороны.
— Проснулся! Ну, ты и мастер дрыхнуть, — ответил ему следующий.
— Что здесь еще делать-то? Одно хорошо, что есть и пить не хочется и в туалет проситься не приходится, не тянет.
— А я бы вас и не стала выпускать, я вам не тюремщик, чтобы до параши водить, — фыркнула Пума.
— Жестокий вы зверь, мисс Пума!
Суккуба вертелась, как юла, оглядываясь на знакомые голоса, зазвучавшие со всех сторон. Тут Вольф скалится во все сорок клыков, до того рад ее видеть. Здесь наг скрутил себе из собственного хвоста кресло. Там гном-тренер бегает из угла в угол — вот уж кому не тесно на полке! Рядом полный ряд шкафов в четыре яруса набили клубом единоборств, две команды. Чуть дальше строил рожицы и пытался привлечь к себе внимание чертенок Василий. Еще один шкаф целиком отвели Эдди, чтобы бедный пони-кентавр хоть как-то мог развернуться. Выше заперли парочку эльфов: встретившись с ней взглядом, и светлый, и дроу, нежно обнимавший супруга, заулыбались смущенно — сразу видно, что эти вдвоем не скучали и нашли, на что употребить время ожидания. Даже лепреконов поймали и запихнули в три отдельных тумбочки, разделив по кланам, чтобы не передрались между собой. В общем, получился то ли гарем суккубы, то ли коллекция ее обожателей, из-за которых и пришлось бесценные тома и талмуды вынуть с полок и свалить в кучи на полу. Не было только Флавиана, медсестры из лазарета, бармена-осьминога и самой Сирены.
Клава нашла взглядом даже Михаэля! Ангел-альбинос сидел, нахохлившись и обняв колени, сердито зыркал по сторонам через стекла, исчерченные трещинами. Он-то здесь дольше всех, получается, томился, бедолага. Едва-едва свою «камеру» не разнес, да стекла, очевидно, были заговоренные, под ударами не сдавались.
Проследив ее взгляд, Пума с возмущением пояснила:
— Помнишь, мы с тобой этого оболтуса поднять не могли? Я так и думала, что на нем противодействующее заклятье! Оказалось, наш Флаф сперва к башне Сирену вызвал, а та на труп навела чары молчания, чтобы ангелочек не проболтался, что его Флаф сам и сбросил! И чтобы ты из-за этого доверие к инкубу не потеряла.
— Вообще-то Клаве давно известно, что Михаэля столкнул Флаф, — заявил Вильгельм. — От такой новости она сама чуть не слетела с башни, чему я свидетель. Однако доверять ему меньше не стала, ибо настоящее чувство никакими кознями не задушить.
— Я видела, как Флавиан пытался удержать Михаэля! — с горячностью возразила Клава. Уверенные слова вампира заставили ее вспыхнуть: чего это он вдруг за нее решил, какие у нее к кому чувства?! — И сам Флаф мне признался, мол, вызвал парня на разговор. А всё потому, что я, как дура малолетняя, пришла домой в слезах, вот он и разозлился!
— А на самом деле чувства здесь совсем не при чем, — подал голос хакер-«пришелец». — Просто Флавиану нужно было собрать здесь всех, с кем трахнулась суккуба, вот он и начал с белобрысого. В ходе разговора два самца поцапались, и один, замахнувшись да промахнувшись мимо щуплого юркого соперника, случайно сам перекинулся через перила площадки. Флаф попытался дело исправить, так как ему надо было сбросить белобрысого не на мостовую, а с лестницы, но силенок у него не хватило, чтобы эту тушу крылатую поднять.
— Только перья мне повыдергивал, придурок, — процедил, не сдержался, Михаэль. — А как я без перьев полечу?
— Да ты и с перьями летал, как корова, — хмыкнул Василий. — Тебе же, страусу, взлетная полоса нужна, желательно с обрывом в конце. И с попутным ветром в задницу.
Парни клуба единоборств заржали, аж стекла во всей библиотеке зазвенели. Пришлось тренеру на них прикрикнуть. Михаэль еще больше насупился, промолчал.
Клава негромко с участием спросила у Пумы:
— Так всё-таки ты его совсем оживила? Получилось?
— Живее прежнего! — махнула лапой некромантка. С достоинством пробурчала: — Я же не фокусник балаганный, а практикующий преподаватель. Свое дело знаю, работу кое-как не буду делать — охота себе репутацию портить из-за всяких дураков, которые не могут свалиться туда, куда их толкают.
— Виль, почему же ты молчал, если знал, что твой приятель опасный убийца и врун?! — развернулась Клава к вампиру.
Тот пожал плечами, едва при этом не выдавив стекло, в которое упирался локтем:
— Я поверил его эмоциям, а не словам. Не убийство было его целью, и делал он это не по своей воле. Впрочем, подробностей он мне не раскрыл.