— Я не знаю, если честно, — огорченно отвел он глаза.
Клава внутренне возликовала, посчитав это признанием вины.
— Бедняжка! — расплылась она в улыбке. Развернулась под ним, улеглась на спину, широко разведя колени. И выразительно двинула бедрами, предлагая эксперимент: — Поиграй со мной руками! Пальцами.
— Фу!.. — начал он было снова. Но Клава пресекла все возражения:
— Что «фу»? Можно подумать, ты никогда не чесал себе зад! Не отпирайся, все парни чешут себе в штанах, даже ангелы! Представь себе, что ты просто меня чешешь. По дружбе.
— Ладно, — неуверенно согласился Михаэль.
Сел поудобнее у нее между ног и протянул руку, явно готовый отдернуть конечность назад, словно боялся испачкаться. Клава сравнила эту картину с тем, что было совсем недавно — Флавиан точно так сидел перед нею… Она помотала головой, прогоняя неуместное сравнение. И начала командовать:
— Выше! Чуть ниже. Надави. Слегка надави, а не жми со всей мочи, я тебе не дверной звонок! Нашел? Понял? Теперь помассируй. Еще… Еще немного… Да, хорошо… Пожалуй, здесь достаточно. Хотя нет, у тебя ведь две руки! Одну оставь здесь и продолжай в том же духе. Вторую положи мне на попу. Средний палец в ложбинку. Да, погладь, молодец. Вот, сам нашел! Впрочем, это несложно, у тебя тоже есть такая же дырка. Помассируй подушечкой пальца. Можешь глубоко не засовывать… А, уже засунул? Само соскользнуло? Что ж поделать, тогда массируй изнутри. Да, так хорошо. Продолжай…
Очень скоро Михаэль заухмылялся снова — вошел во вкус. Суккуба извивалась под его руками, забыв отдавать команды. И без указаний дальше всё пошло, как по смазке. Ну да, в смазке тоже недостатка не было.
Спустя короткое время Клаву накрыл долгожданный оргазм — мягкий, как теплое одеяло, плавный, как перекатывание леденца на языке. Наслаждение заставило сперва напрячь, а затем расслабить каждую мышцу в теле. Захотелось спать, но Клава стряхнула с себя ленивую негу. Лишь сладко зевнула — и разрешила:
— Теперь твоя очередь!
Михаэль снова воспользовался «классическим входом», пусть собственноручно убедился, что ничего плохого в «черном ходу» тоже нет. Клава только улыбнулась — пусть, если ему так более привычно.
Он задвигался в ней, резко, порывисто, вдохновенно — и всего нескольких толчков хватило для разрядки. Михаэль закрыл глаза в накатившем блаженстве, машинально продолжая дергать бедрами, стараясь войти еще глубже в податливую жадную тесноту. Клаву тоже ждал сюрприз: она поняла, что научилась владеть и этими скрытыми мышцами сознательно. С немножко мстительным удовлетворением она стиснула ствол блондина изо всех сил. И тот застонал:
— О, боже! Это!.. волшебно!
И в короткой ослепительной вспышке света распахнулись белоснежные ангельские крылья. Огромные, во всю комнату шириной, с блестящими широкими перьями.
Клава такого потрясающего зрелища от альбиноса не ожидала.
— Никогда раньше такого не испытывал! Ни с кем! — Он открыл посветлевшие глаза, уставился на Клаву, смущая ее своей искренней благодарностью: — Ты не суккуба, ты богиня!
— Просто твой оргазм связан с моим, а ты со мной хорошо постарался, — пробормотала она, отказываясь от слишком громкого звания.
— Нет, я правда не знал, что в мире есть такие женщины, как ты, — продолжал он. Принялся в порыве благоговения осыпать поцелуями ее груди. Сместился на живот, даже колени покрыл поцелуями, правда, низ живота оставил без лобызаний, чему порядком утомившаяся Клава была и рада, нового захода она бы не хотела.
Ей с трудом удалось унять ангела и заставить его свернуть крылья, чтобы он ими не разнес всю комнату во-первых, и чтобы себе перья не переломал в тесном помещении во-вторых. Клаве даже пришлось прибегнуть к крайнему средству — она пригрозила приласкать его тайное отверстие своим суккубьим хвостом! Лишь после этого Михаэль сбавил эмоции от зашкаливающего восторга до умеренного довольства.
Клава собрала и вручила ему его шмотки, вытолкала в ванную. После чего оделась сама и сбежала, не попрощавшись.
Как ей удалось найти дорогу, ведущую до коттеджа у кладбища, она сама толком не поняла. Как-то добрела, едва видя путь перед собой, размазывая по лицу катящиеся слезы. Хорошо, что на улицах было пустынно, и сумерки объяли город. Она торопливо пробегала освещенные места под фонарями, стыдясь случайного чужого внимания.
— Мамуля! — встретил ее Персик через квартал от дома Пумы.
Кот сразу распознал ее состояние, оставил идею совместной прогулки и запросился на ручки. Клава с благодарностью уткнулась мокрым лицом в его шубку. Заодно заботливый любимец послужил ей штурманом, вовремя напоминая, куда нужно свернуть.