Спрашивается: кому это было выгодно? Кто обеспечил мощное финансирование? Япония? Но ее разведка внутри России была достаточно слабой, не располагала подобными возможностями. Другое дело английская Интеллидженс Сервис. В то время — самая мощная из мировых спецслужб. Два факта обращают на себя внимание. Как раз в это время Витте вел переговоры о кредитах, и в конце 1904 г. в Россию прибыл глава британского банка «Бэринг» лорд Рэвелсток. Во время трагических событий он находился в Петербурге, наблюдал их. Запомним эту личность, мы еще встретимся с ней.
Второй факт. Осенью 1904 г. Англия направила в Россию нового посла, сэра Хардинжа. По возвращении на родину он был удостоен титула лорда. Карнок, сменивший его в 1906 г., тоже стал лордом. А из всех британских посланников в России за период с 1830 по 1918 г. лордами стали лишь трое. Те, кто занимал этот пост в революцию 1905–1907 гг., и Бьюкенен — посол во время следующей революции.
Узел третий
Гапон — несостоявшийся вождь
В начале ХХ в. в международной политике стал сказываться новый важный фактор, «финансовый интернационал». Ведь крупные банкиры в разных странах переплетались родственными узами, компаньонством в тех или иных фирмах. В Австро-Венгрии, Франции, Англии делами ворочали различные ветви Ротшильдов. Самый мощный финансист США Дж. Морган был связан с британскими и французскими Ротшильдами. Шифф тоже выдвинулся в качестве представителей Ротшильдов и германских банкиров. Крупнейший из них, Макс Варбург, был ведущим финансистом Германии. Его братья Пол и Феликс Варбурги перебрались в США, путем браков породнились с партнерами «Кун и Лоеб» и вошли в их концерн. Шифф был также связан с Гарриманами, Гульдами, Рокфеллерами, Оппенгеймерами, Гольденбергами, Магнусами [48, 70].
В родстве с Варбургами состояли российские банкиры Гинцбурги, с Ротшильдами — олигархи мощного киевского «куста»: Бродские, Блиохи и др. Но если в России, в условиях самодержавной власти, влияние финансистов на правительство осуществлялось только исподволь, то на Западе оно даже не скрывалось, и сама политика направлялась в зависимости от интересов банков, промышленных корпораций. Через подконтрольную им прессу финансовые столпы направляли общественное мнение. Они были тесно связаны и с Социалистическим интернационалом. Банкиры считали выгодным для себя поддерживать левые партии.
Кроме родственных связей, деловые и политические круги различных государств переплетались масонскими. Это тоже считалось полезным. Обеспечивало поддержку, взаимовыручку. Причем масонские связи, как и родственные, были наднациональными, позволяя взаимодействовать структурам в различных государствах. Так возникло явление, которое великий русский философ А.И. Ильин назвал «мировой закулисой».
Масонство глубоко проникло и в Россию. По закону, оно было запрещено. Каждый государственный служащий давал подписку не состоять в масонских и иных тайных организациях. Но ведь в этих организациях высшими признавались собственные ценности, ложь ради них допускалась. В нашей стране подпольно действовали самые разнообразные ветви масонства — английское и шотландское (классическое), французское (политическое), розенкрейцеры, иллюминаты, орден «Филалет» и пр.
В числе «рыцарей Филалет» оказались даже представители царствующего дома. Общественные деятели предпочитали политическое масонство Великого Востока. Самый радикальный орден, иллюминатов, оказал сильное влияние на социалистов. Праздник ордена, 1 мая (магическая «Вальпургиева ночь»), отнюдь не случайно стал «днем международной солидарности трудящихся». Исследователи уже отметили, что постулаты иллюминатов отчетливо видны в работах Парвуса и его ученика Троцкого [97, 98]. А германские революционеры во главе с Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург (помощницей и любовницей Парвуса) не случайно назвали себя «Союзом Спартака» — псевдоним «Спартак» носил основатель ордена Адам Вейсгаупт.
Но эти же тайные организации позволяли теневым режиссерам так или иначе регулировать их членов. Координировать действия совершенно разнородных сил. В России данные особенности проявились в полной мере. В царствование Александра III, твердой рукой поддерживавшего устои самодержавия и православия, затаившиеся оппозиционеры и масоны возлагали все надежды на перемену власти. Подспудно готовились к этому, продвигали подходящие для себя кандидатуры к верхушке государственного руководства. Но Николай II, взойдя на трон, их надежд не оправдал. Он сразу же объявил, что намерен продолжать курс отца.