Мы въехали в город, а я все продолжала крутить в голове свой план мести, как вдруг вспомнила о своей сумке и огляделась вокруг. Ее не было. И в машине Артема тоже я была без нее.
О, нет. Я забыла ее у Храмцовых. А там паспорт, банковские карты, а самое главное, ключи!
Я схватилась за голову и едва не завыла от досады. Что за день-то такой!
А потом метнула взгляд на телефон. У меня же система «Умный дом», я могу попасть домой с ее помощью! Слава богу, телефон я не забыла. Я же собиралась звонить Леониду Алексеевичу, когда этот мерзкий Аксенов ко мне подошел.
Но как назло телефон сел, и от злости я топнула ногой.
– Что-то случилось? – подал голос Роман Викторович.
Он всю дорогу наблюдал за мной в зеркало, но молчал и исправно вез меня в сторону моего дома.
– Я забыла у вас свою сумку, а там ключи. И телефон сел, я не смогу войти в дом. Есть у вас зарядка?
– С собой нет.
И вдруг он резко развернулся на светофоре и поехал в обратную сторону. Я подумала, что он решил вернуться на свой участок, и завопила:
– Я не поеду туда снова! Лучше отвезите меня в мой старый дом. К бабе Тоне. Я переночую у нее. А завтра вы мне привезете сумку.
– Хорошо, как скажешь.
Что? Вот так легко согласился? Ох, не к добру это.
И я оказалась права. Он вез меня не к бабе Тоне. Поворот в мой прежний спальный район он проехал мимо. Но я подумала, что может быть он хочет заехать туда другим путем, но и в следующий поворот он не свернул.
– Роман Викторович, куда вы меня везете?
– У меня есть для тебя вариант получше. Однокомнатная квартира на восемнадцатом этаже.
– Я не поеду туда!
– Ты не поедешь, а машина едет, – спокойно пожав плечами, сказал Храмцов.
– Я ненавижу вас!
– От ненависти до любви – один поцелуй.
Я издала горлом раздраженный рык и отвернулась к окну. Ничего у него не выйдет! Чем больше он меня злит, тем меньше у него шансов чего-то добиться.
Остаток пути мы проехали молча.
Сопротивляться было глупо. Как и устраивать скандал на улице. И я покорно прошла с ним в подъезд.
Консьержка проводила меня изучающим взглядом, и в который раз за вечер я испытала стыд за те мысли, которые, вероятно, ее посетили. Она, наверное, привыкла видеть рядом с ним женщин. Сколько их было после меня? А сколько еще будет? И кто остановит эту карусель?
Мы вошли в квартиру, и Храмцов зажег свет. Смеркалось, и в городе загорались огни. Я подошла к раковине, по-хозяйски достала из шкафа стакан и, наполнив его фильтрованной водой, залпом выпила.
А потом обернулась к Храмцову.
Он стоял посреди комнаты, запустив руки в карманы, и пристально смотрел мне в глаза. Словно ждал, что я что-нибудь ему скажу. Но я молчала. И ждала, что он совершит все то, что я воображала в машине, и готовилась ему отомстить.
Но не приближаясь ко мне, он стал говорить совсем не то, что я рассчитывала услышать:
– Где душ и полотенце ты знаешь. Еды нет, но, кажется, есть вино. Музыка на прежнем месте. Зарядное к телефону в тумбе в прихожей. Располагайся, завтра я привезу тебе твою сумку.
И он повернулся и направился на выход. Я не ожидала такой развязки и обескураженно следила за его удаляющейся фигурой. Он что же, вот так просто уйдет? А как же «от ненависти до любви – один поцелуй»? Он даже не притронется ко мне? Как я тогда ему отомщу?
– Роман Викторович! – торопливо позвала я.
Он останавливается в пороге комнаты и оглядывается.
– Вы уходите?
– Да. Ты что-то хотела?
Я стояла и чувствовала себя полной дурой. Я мечтала отомстить, но он обыграл меня по всем фронтам. И теперь я выглядела не победительницей, а побежденной и… отвергнутой. Неужели он больше не любит меня? И не хочет? И завтра и правда начнется новый день, новая жизнь… без него? Опять?
– Разве вы не останетесь?
– А ты хочешь, чтобы я остался?
– Это ваша квартира, – невпопад ответила я.
Храмцов повернулся ко мне и, делая несколько шагов, сказал:
– Твои предложения?
Нет, так нечестно. Он должен быть инициатором. Почему он перевел все стрелки на меня? Это ведь он мне угрожал поцелуями.
– Останьтесь, – чувствуя по мере его приближения ускорение пульса, тихо сказала я.