Я молчал.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, — сказал я.
— Пошли, — сказала она и взяла меня за руку, как малыша. — Зачем ты меня подводишь? Мне пришлось бежать за тобой и бросить класс.
— Зачем за мной бежать? — сказал я. — Да и с классом ничего не случится.
— Неизвестно, — сказала она. — Может, они там уже все купаются.
— Вряд ли, — сказал я. — Холодно.
— Ты не знаешь детей, — сказала она. — Вот в прошлом году на Дне здоровья в лесу знаешь что было? Циплаков потерялся, и мы его дотемна не могли найти. Я отправила класс в город с вожатой, а сама пошла дальше искать. И нашла. Он на дереве висел, на огромной сосне. Зацепился брюками и висел и не мог отцепиться и молчал, когда мы его кричали. Ложный стыд, понимаешь? Я сама на сосну лазила его отцеплять. Еле отцепила.
Я стоял и глядел на нее. Она улыбалась, и глаза ее — просто потрясающе! — из черных постепенно стали серыми, потом зелеными и, наконец, голубыми.
— Пошли скорее, — сказала она. — Почти уверена, что они там купаются.
Я делал зарядку утром, в кухне, перед открытым окном: глубокий вдох — выдох, глубокий вдох — выдох... И вдруг Зика сказала у меня за спиной:
— Можно и я с тобой?
Я немного удивился, потому что она все эти дни убегала в школу раньше меня: мама сказала, что Зика — специальная ответственная в классе по цветам; у них там, оказывается, цветы — не то что у нас, а какие-то необыкновенные, и за ними ухаживает специальный ответственный.
— Чего это ты? — спросил я. — Цветы завяли? Не за чем ухаживать!
— Болтушка, — сказала она. — Балаболка.
— А что же? Курс на здоровье?
— Просто у нас есть специальный ответственный по цветам — это я — и обыкновенный ответственный — сегодня как раз начинается неделя ее дежурства.
Смех было смотреть, как Зика делает зарядку: глубокий вдох, после встает на цыпочки и зачем-то закрывает глаза. Все же она мне более или менее нравилась. Она наверняка знала и про мою историю с директором, и про Бочкина, которому мой портфель упал на голову, но ничего не говорила, а только смеялась и подмигивала мне. Когда надо, она не была болтливой, вот что я хочу сказать.
— Вчера меня выбрали звеньевой, — сказала она.
— За какие заслуги? — спросил я.
— Во-первых, я всем нравлюсь, — сказала она и щелкнула меня по носу, а я отмахнулся от нее рукой. — Во-вторых, я получила уже три пятерки.
— Поразительно, — сказал я. — Меня вообще еще ни разу не вызывали.
Она поглядела на меня как на больного. На меня вообще часто так смотрят. Не всегда понимаю, почему.
— Помнишь белую птичку? — спросил я.
— Какую белую птичку?
— Которую девочка, с которой ты шла, фиг поймала. Бумажную...
— Это ты ее пустил?
— Неважно. Ты тогда еще с девчонкой шла, помнишь, конечно? Что это за девчонка?
— Одна прекрасная девочка, — сказала Зика, задрав нос. — Просто прекрасная. Ты ее не знаешь.
— Ладно, — сказал я. — Дуй отсюда. Сама зарядку не делаешь и мне мешаешь.
Трусики у нее были все в ярких цветах. Умора.
— Поздравляю, Митюля, — сказала она и поцеловала меня в щеку.
— Чего? Чего? — Я даже смутился.
— Мама хотела с тобой поговорить, — сказала она и убежала.
Я продолжал делать зарядку, думая о том, в чем здесь дело, и слушая, как носится Зика по комнате, стучит чайной ложечкой, что-то поет с набитым ртом и засовывает в портфель тетради и учебники. Тут же она вылетела из квартиры.
— О чем ты хотела со мной поговорить? — спросил я у мамы. — Чего-нибудь важное?
— Очень, — сказала она. Она смотрела на меня и улыбалась как солнышко. Это ее улыбка. — Ты не забыл, дорогой, что на днях у тебя день рождения?
Я шел в школу в довольно-таки убитом настроении. Само собой, я помнил, что у меня предстоит день рождения, то забывал, то вспоминал, но в общем-то, конечно, помнил, и только теперь, только после разговора с мамой, я понял, что это за штучка — мой день рождения.
— Ты не против, дорогой, если будут гости? — спросила мама.
— Конечно, — сказал я. — Пусть.
— Будут Дымшицы, — сказала она, загибая палец.
— Это кто?
— Папин сослуживец с женой.
— Прекрасно.
— Потом Саша Вербицкий...
— Кто-кто? Я не знаю.
— Ка-ак? Это же твой приятель. Ну, этот, английский мальчик в белом свитере.
— Ах да, — сказал я. — Ну, конечно. Просто прекрасно.
— Мне он очень понравился, — сказала мама. — Я видела его чудесную маму и передала ей наше приглашение. Будет еще Зикина подруга, всего одна, больше, я думаю, нельзя, а то нужно приглашать весь класс. Ты ведь знаешь, какая она общительная. К тому же это ведь твой день рождения.