- И я чувствую нечто вроде сожаления. Но иначе через минуту-другую нас бы раскусили с этим локальным временем.
Денис прошел несколько шагов по коридору, обернулся к Лене, застывшей у дверей, и приглашающе кивнул головой.
- И вообще, - тихонько заговорила Лена, последовав за ним, - это наше неотъемлемое свойство - бояться последствий, выбирать комфорт и сытость вместо идей...
Денису хотелось возразить, что не все выбирают сытость, но, поскольку примеров не находилось, то возражение выходило хлипким и кичливым. Пустое совершенно возражение - для болтовни, а не серьезного разговора.
- ... а где прежние люди без страха и упрека... ну может, со страхом и упреком, но зато со словами 'честь превыше всего' и 'я готов идти на эшафот за идеалы'...
- Еще кошелек или жизнь... именем короля, - вставил Денис.
Лена умолкла.
- Это первое, что мне вспомнилось из тех времен, - извинясь, пояснил Денис.- Ты права, права окончательно и безусловно. Наша цивилизация способна на поступки, на войны только ради одного - комфорта, и никогда ради идеи. А внутри у нас, быть может, все настроено, все сложено именно для идей. И мы мучаемся, пытаемся восполнить душевное неудобство вещами, деньгами, обвиняем власть, государство, историю, а все оттого, что не можем делать то, для чего предназначены изначально. Дело тут даже не в душе, которую нам дали или, напротив, отняли, дело в том, что вот человек, это существо, заимеевшее способность мыслить, сравнивать, вспоминать и заглядывать в будущее, просто не может существовать иначе.
И нам следовало бы остаться, - Денис усмехнулся, помолчал секунду и добавил. - Дождаться девушки и аккопареля. Потом, взявшись за руки, мы упали бы на колени и воскликнули...
Он замолчал.
- Что воскликнули? - спросила Лена.
- Там, кажется, кто-то есть... - тревожно проговорил Денис.
Они не успели ничего предпринять - слева открылась дверь, заливая ярким светом коридор, и вышел высокий мужчина в костюме и с зачесанными назад волосами.
- Вы кто? - вздрогнул незнакомец.
- Девять-четыре, - быстро ответил Денис. - Вообще, кто придумал этот набор из цифр? И особенно эту бюрократическую процедуру с локальным и общемировым временем?
Лена подошла к Денису ближе и благодарно коснулась его руки своей.
Незнакомец выдохнул.
- Фу, вы меня напугали. Голубчики, что же вы в темноте бродите?
Он отступил в сторону, открывая путь в комнату с красными бархатными шторами на окнах, массивным коричневым столом и сидящими вокруг этого стола людьми.
- Прошу вас, заходите, - радушно пригласил незнакомец.
Чуть помявшись, Денис и Лена вошли в комнату.
- Господа, - произнес незакомец торжественно. - Прошу любить и жаловать. Эта чудесная пара представилась как девять-четыре.
За столом сидели еще трое мужчин, в костюмах-тройках. На самом столе припеваюче жили тарелки с икрой, закусками, графин, в котором имелось чуть больше половины чего-то прозрачного, малюсенькие рюмки на три наперстка, фарфоровые чайники и чашки с блюдцами - не вычурные современные, а пузатые и основательные.
- Ну, а мы, - сказал один из сидящих, - как вы, наверное, догадались, - наблюдатели.
- Прошу вот сюда, - сказал первый незнакомец.
Тут же нашлись два стула, а часть стола расчистили для пары чашек.
- Категорически не согласен, - заметил сидящий напротив Дениса. - Мы упускаем суть, доверяясь подобному слову. Мы доверяемся словам, которые вовсе не отражают действительности. И которые, возможно, вовсе не являются словами.
Встретившийся в коридоре мужчина отошел к буфету, стоявшему в углу, облокотился на него и, взяв в свободную руку чашку, возразил.
- То есть, вы утверждаете неравноценность смыслов слов и определяемых ими понятий? Но ведь это прямая дорога к солипсизму.
- Дорога к прогрессу и дорога к солипсизму неразличимы, - заметил третий, прикладываясь к своей чашке.
- Господа, господа, - воскликнул господин у буфета, - но согласитесь, вопрос гораздо шире и заключается даже не в толковании, а в принятии концепции прогресса как такового. Мы, как собиратели его плодов, в состоянии ли определить совершенно точно, что нам необходим результат именно такого цвета, такого веса и именно подобной формы. Может, какой другой-эдакий?
- Здесь важен не результат, а выбор, - заметил сидящий напротив Дениса и зачем-то заговорщически тому подмигнул. - Иногда вся суть заключается именно в процесе выбора а не результате. Ибо именно выбор подпитывает чувство собственной значимости и удовлетворение своими возможностями. А последнее, я уверен, одна из движущих сил человечества, если не самая главная.
Глупости, подумал Денис. Это полная чепуха. Неужели он сам не понимает?