Р.S. Я слышал, что в интернете несколько лет назад всплывало объявление о продаже подзорной трубы с гравировкой «CLAUDE OS, APERI OCULOS».
Не прощайся или основано
на реальных событиях
Я не видел его уже около лет четырёх с того дня, как мы его похоронили. Умер он скоропостижно и, как сказали родственники, без особых мук. Меня за несколько дней до своей кончины он просил помочь в постановке диагноза неожиданно свалившегося на него непонятного заболевания, но в то утро, в которое мы с ним договорились встретиться, он до моего приезда умер после бессонной ночи – лёг спать и уже не проснулся. Причину смерти патологоанатом, тоже наш друг, так и не установил. Сказал, что хоть убейте меня, но ничего не вижу. А через месяца два разговоры на эту тему постепенно затихли. Да, и какая уже была разница?
Он снился мне несколько раз, весёлый такой, в кожаном пиджаке. Говорил, что там ему теперь по-настоящему спокойно, что нет никакой суеты и, что он также работает при кинотеатре художником и пишет афиши к фильмам. Я во сне удивлялся этому, но на мой вопрос как это возможно он только засмеялся и, выталкивая в спину, сказал, чтобы я уходил и не мешался. Потом ещё снился, не помню уже точно как там и что, но всё время, как живой.
И вот сегодня утром паркуюсь у работы и вижу через лобовое стекло его. Стоит метрах в ста до машины и, подняв руку ладонью вверх, меня приветствует…
Я подумал, что сплю, но нет… всё по-настоящему. Захлопываю дверь, ставлю машину на сигнализацию и нерешительно иду ему навстречу, надеясь, что эта галлюцинация непременно сейчас исчезнет. Подхожу, он стоит, улыбается. Как – то небрежно одет, волосы отпустил и на голой шее завязан нелепый галстук. Я не верю до сих пор, что это он, а он тянет руку, и мы совершаем рукопожатие. Тут я и понял, что это точно он…
Рука холодная, неживая…
Он понял, что я это ощутил и тут же заговорил со мной.
– Ну, как ты? – спрашивает.
– Как я? – переспрашиваю не своим, как мне показалось, голосом.
– Давай отойдём, поговорим? Дело есть…
– Подожди, ты сейчас переворачиваешь все существующие представления, – возмутился я, – и законы о реальном мире, не говоря уже о том, что у меня сейчас «рухнет крыша»! Как это возможно?
– Да, это ерунда, я тебе объясню, только так уж сильно не будоражься. Тебе ещё жить надо, а у меня всего шесть минут осталось.
– До чего?
– Обратно надо.
– Туда?…
– Конечно, туда, а куда же ещё!
Я был под таким сильнейшим впечатлением от происходящего, что бросил свои усилия проанализировать это всё и осознать, и в тот момент, когда он взял меня под руку и, медленно отводил по аллее в сторону под жёлтую листву огромного старого каштана, продолжал его слушать, не отрывая взгляд с его тёмно-карих глаз. Они были живыми…
Он продолжал:
– Нужна твоя поддержка…
Я только моргнул ему в ответ обоими глазами.
– Хорошо. Я знал, что ты всегда, в отличие от других, был мне настоящим другом.
Дело вот в чём…
Тут он и сам распереживался и рывком ослабил на голой шее свой нелепый галстук.
– Понимаешь, моя жена и дети совсем обо мне забыли…
– Как это забыли? – удивился я.
– Ну, мало того, что могилу мою совершенно забросили, так ещё и не вспоминают вовсе. Ни на день смерти, ни на день рождения… Мы живём, пока нас помнят, и так не хочется пропадать…
Я молчал и продолжал следить за его живыми зрачками.
– Нет, – вздохнул он, – я понимаю, что уже прошло столько времени, у неё новый муж, у детей уже свои дети, но всё же…
Он не выдержал, расчувствовался, завздыхал, и вдруг на его глазах появились слёзы… Они тихо сорвались с ресниц и стремительно прокатились по щекам до подбородка… Я видел, как они сорвались вниз и, по-настоящему, полетели к земле.
У меня не было слов. Однако что-то нужно было сказать:
– Ты хочешь, чтобы я встретился и поговорил с ними?
– Нет, нет, ни в коем случае… я бы сам мог …
Я сделал паузу и дал ему успокоиться. Он поспешно вытер слёзы и, взяв себя в руки, сказал:
– Мало времени нам даётся на такие встречи и мне осталась уже пара минут. Я хлопотал, чтобы нам с тобой разрешили увидеться для того, чтобы просить тебя написать об этом в каком-нибудь своём рассказе, пусть и небольшом. Напишешь?
– Напишу…
– Спасибо тебе… Спасибо…
Честно, я хотел спросить в тот момент, зачем ему нужно это, но не стал, боясь обидеть его.
Он улыбнулся мне и снова пожал мне руку своей холодной рукой:
– Мне пора… спасибо ещё раз…
Он отвернулся от меня и побрёл вглубь осенней аллеи. Понимая, что он вот-вот сейчас исчезнет или растворится в воздухе, я крикнул ему:
– Ты же мне обещал объяснить, как же это возможно?
Он обернулся и, сверху вниз махнув рукой произнёс:
– Всё возможно… В следующий раз расскажу…
Через мгновение его силуэт исчез.
2 сентября 2012 года
Голодные волки
I
Какие только мысли не лезут в голову человеку, когда он вечером остаётся один. Особенно, если этот человек женщина.
Несси с тревогой наблюдала за ходом минутной стрелки огромных старинных немецких механических часов, ожидая очередной бой звукового сигнала. Их привычный внешний вид в виде сказочного домика, украшенного листьями, шишками и прочими декоративными элементами, сейчас почему-то казался хозяйке несколько необычным. За одну минуту до того как часы должны были пробить одиннадцать часов ночи Несси поняла, что этот сказочный домик напоминает её загородное имение, в котором она сейчас находилась одна. Глядя на зависшую в ожидании минутную стрелку на чёрном в золоте циферблате, Несси стала отсчитать вслух оставшиеся в последней минуте секунды: пятьдесят восемь, пятьдесят девять…
На весь дом раздался удар гонга, и из распахнувшейся дверцы часов выскочила, с раннего детства знакомая Несси, фигурка цветного скомороха. Он посмотрел на Несси, которая смотрела на него и тут же исчез обратно, как всегда оставив Несси одну ещё на один час. В это время дождливая осенняя ночь сужала свои круги вокруг её дома, снаружи наблюдая за происходящим через светлые щели между задёрнутых штор.
Стряхнувшись от боя часов, Несси заглянула на свою страничку социальной сети интернета, и убедившись в отсутствии новых сообщений, собиралась выключить компьютер, как вдруг её внимание привлёк текст одного из пользователей на главной странице под заголовком «Не жди, когда страх придёт».