– На конверте не было написано ни одного слова, – снова заговорил Боб, – и я, конечно, как и любой, я думаю, другой человек на моём месте, только проводив взглядом курьера, тут же вскрыл этот чёртов конверт! Не задумываясь!
Генри, затаив дыхание, заморгал.
– В конверте не было ничего! Я тряс его и заглядывал вовнутрь – пусто! Я шарил в нём пальцами – чисто! Я был крайне возмущён, но… – Боб откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. – Только через минуту я почувствовал, что ЧТО-ТО вылетело из него, я ЧТО-ТО выпустил из конверта, когда открыл его. ЧТО-ТО выпорхнуло сюда, понимаешь?
Тут Генри абсолютно перехотел что-либо спрашивать, он предвкушал продолжение этого захватывающего сюжета, мысленно представляя и моделируя его. Боб продолжал:
– Однако я ничего нового и необычного перед собой не видел в комнате. Только чувствовал, что здесь кроме меня теперь КТО-ТО есть. И этот КТО-ТО ничего хорошего тут делать не собирается, понимаешь?
Нет, Генри этого не понимал.
– Этот КТО-ТО оказывается уже стоял за моей спиной и смотрел мне сверху на темечко! Я это понял, когда замер и почувствовал на себе ЕГО дыхание. Жуть…
Генри посмотрел вверх над сидящим напротив черноглазым Бобом (он даже показался ему совершенно чужим и незнакомым человеком), и попытался представить в воздухе или разглядеть там этого КТО-ТО. Никого.
– Бесполезно, – ответил Боб, заметив, как Генри вглядывается куда-то над ним. – ЕГО сейчас надо мной нет. ЕГО там нет, Генри, – повторил Боб. – ОН сейчас стоит за тобой…
Генри будто окостенел.
– Лучше сиди и не шевелись, может ОН тебя не тронет, – посоветовал Боб, и добавил. – Хотя вряд ли…
Генри, тут же почуял расползающийся по спине страх. Чьи-то мёртвые леденящие душу пальцы плавно приближались к нему, опускаясь на плечи. Генри ясно ощутил это движение незнакомца. Осталось только позволить сцапать себя, даже не успев обернуться, чтобы увидеть КТО ЭТО.
Генри мигом бросился прочь из кабинета, но в нескольких сантиметрах от двери он был жёстко завален на пол, будто на него сверху рухнула строительная железобетонная плита.
Спустя 20 минут Генри, застегнув пуговицы рубашки и поправив на шее галстук, открыл дверь из кабинета Боба и, обернувшись, посмотрев на приятеля чёрными бездушными зрачками, спокойно произнёс:
– Спасибо, Боб, ты справился. Я у себя в кабинете. Да, и не забудь, что совещание в 9.00, а ты – докладчик.
Боб был на пределе, но старался не подавать виду. Он молча улыбался Генри и даже несколько раз кланялся, провожая приятеля. Аккуратно прикрыв за ним входную дверь, Боб тяжело выдохнул воздух, развязал и, сняв с себя галстук, швырнул его куда-то в сторону. Голова затрещала от боли. Подойдя к своему рабочему столу, Боб плюхнулся в кресло. Посидев минуту, он открыл ящик стола и достал чёрный конверт. Всматриваясь в чёрное, Боб задумался.
Безусловно, это было ужасно. Отдать Генри, чтобы самому выжить? Гнусно и бесчеловечно. Ну, разве у меня был выбор? Да, был. Нет, не было, я же сопротивлялся, как мог, я бы не выдержал больше, я бы погиб. Но это же и есть выбор… Нет, уже поздно.
Боб скинул рубашку и посмотрел на свою грудь. В области сердца след от прокола. Ему так же, как и Генри, эта тварь пронзила сердце и впрыснула в него какую-то гадость. Однако Генри не повезло больше.
Нужно понять КТО ЭТО и что будет дальше? Дальше что?
Опустошение выворачивало Боба наизнанку. Он пытался взять себя в руки и принял решение одолевать проблемы по мере их поступления. Так всегда ему советовала Келли, его любимая супруга, которая, слава Богу, в это время находилась в гостях у своей матери в Канаде и была не в курсе, что Боб не ночевал дома и успел натворить непоправимое. Как он сможет объяснить ей предательство друга? Как стыдно! Нет, нужно всё поправить или вернуть. Только так.
Боб встал из-за стола, подошёл к бару, достал виски и налил себе половину бокала. Сделав глоток, он направился к сейфу и, набрав код, решительно вынул из стены револьвер. Только так. Решено. В 9.00.
В 9.01 Боб, намеренно опаздывая, вышел из своего кабинета и, не обращая внимания на поздоровавшуюся с ним и удивлённую от его мрачного вида секретаршу, вышел в коридор и последовал в кабинет Генри. Мягкой тигриной поступью, переставляя по ковровой дорожке ноги, Боб шёл, как в замедленном кино. Движения тела, головы, глаз, век и рук, готовых нанести сокрушительный удар противнику, напоминали ему Чак Норисса из фильма 93-го «Посланец ада». Боб сейчас был намерен умереть и умереть красиво. Любимый Кольт 45 калибра, заправленный за пояс приятно сдавливал мышцы вдоль позвоночника. Мимо проплывали лица сотрудников фирмы, увидевших идущего по коридору помощника и самого близкого друга шефа. Они приветливо улыбались ему и опускали глаза…
Стоп! Чёрные глаза! У всех чёрные глаза! Бобу как врезали по щеке! Он резко остановился и посмотрел в окружавшие его лица. Да! У всех… Но все отворачивались и старались скорее ускользнуть от него по своим рабочим делам. Боб закричал:
– Стоять! Всем стоять!
Сотрудники замерли как в стоп-кадре и тупо склонили головы вниз.
– Поднять лица! – заорал Боб и вырвал из-за ремня брюк револьвер, выставив его перед собой. – Смотреть на меня!
Никто не шевельнулся, как манекены, но в этот момент распахнулась дверь кабинета шефа, и из неё вышел Генри:
– В чём дело?
Боб тут же направил дуло на черноглазого друга:
– Не двигайся, сволочь, а то я прострелю тебе башку!
– Ты спятил? – прохладно спросил Генри, не думая останавливаться.
– Стой! – завопил Боб. – Стой!
На следующем шаге, приближающегося к нему Генри, Боб дёрнул курок, и пуля пробила череп друга, точно между глаз. Она с такой лёгкостью и скоростью прошибла голову, что Боб вспомнил как когда – то они же с Генри в детстве стреляли так по переспевшим и брошенным гнить на поле тыквам, разлетающихся при попадании на мелкие кусочки. Как и мозги друга… Однако это воспоминание оборвалось последующим за ним падением вниз лицом и ударом о пол убитого.
Визг и крики сослуживцев прервали безмолвие. У Боба зазвенело в голове так, словно у него одновременно лопнули перепонки в обоих ушах. Он развернулся лицом к разбегающимся, как мыши по норам, коллегам и открыл по ним огонь. Несколько человек, настигнутые пулями подскочили в воздухе и рухнули, не успев укрыться за стенками и перегородками офиса. Один из мужчин, упав перед Бобом на колени, сложив перед собой руки, просил о пощаде, но его чёрные зрачки выдавали его суть. Боб, не мешкая застрелил и его.
В барабане остался последний патрон. Естественно, – подумал Боб, – он мой. И, поднеся ствол револьвера к своему виску, выстрелил…
Лишь мгновение пролетело перед глазами Боба. Оно только раз порхнуло перед ним своим огромным чёрным крылом, как там его уже встретил Генри. Сквозная дыра в его голове друга напоминала Бобу о только что совершённом им убийстве. С этим человеком они с самого рождения были неразлучными друзьями. И теперь после смерти, встретившись здесь, они тоже могли бы никогда не расставаться, но вот только с этого момента их пути расходились в противоположные стороны. Генри сказал: