— Поздно! — вздохнул Лев. — Вылезай, все равно они тебя видели. Вон как улепетывают. И нам с тобой их не достать.
Машина Зуйковых сделала резкий разворот, зацепив при этом забор из штакетника, пробуксовала на месте, выравнивая направление, и, набирая скорость, помчалась прочь. Преследовать беглецов Гуров не мог: водитель «Нивы», поняв, что лобовое столкновение неизбежно, влупил по тормозам. Машину повело юзом, пронесло полпролета вперед и вынесло на бетонный забор. От него машина отскочила, как от батута, вернулась на середину дороги, описала круг, подняв облако пыли, и, наконец, замерла. Покачавшись на рессорах, она вдруг осела на землю. Два передних колеса одновременно отвалились, а следом за ними и бампер, заняв оставшуюся часть дороги. Из машины вылез древний дед, настолько древний, что было удивительно, как он вообще до машины смог добраться.
— Ешки-лепешки, вот это я впиндюкался! — громко, профессионально поставленным голосом выдал он. — Теперь неделю восстанавливать.
— А дед-то оптимист, — хмыкнул Стас. — Он еще надеется этот рыдван оживить?
— Не о том думаешь, Стас! — сердито бросил Гуров. — Зуйковы снова уходят!
— Сдавай задом и в соседний проулок, может, еще догоним, — посоветовал Крячко. — Поторопись, Лева, похоже, деда на общение пробило.
Дед действительно вознамерился вылить свое негодование на случайных свидетелей. Он довольно резво заковылял к машине Гурова с явным намерением привлечь его как свидетеля. Увидев это, Лев дал задний ход и, на малом ходу проехав проулок, развернул машину и прибавил газ. Метров через пятьдесят свернул в свободный проезд, надеясь, что он выведет на главную дорогу.
До трассы ехали быстро и молча. Крячко от нетерпения ерзал на кресле, время от времени тяжко вздыхая. Гуров не отрывал взгляд от дороги, и все же первым машину Зуйковых увидел Крячко.
— Лева, тормози! — закричал он, указывая рукой куда-то влево. — Там! Там машина!
Гуров ударил по тормозам, благо машин на дороге почти не было, немного сдал назад и увидел то, что еще раньше заметил Крячко. «Фольксваген» Зуйковых стоял на проселочной дороге, поперек которой развернулся автомобиль ДПС. Двое в форме вели досмотр автомобиля, еще двое караулили братьев Зуйковых, поставив их в известную позу возле капота «уазика».
— И тут успели набедокурить! — радостно воскликнул Крячко. — Везет нам, Лева!
Гуров свернул на проселочную дорогу, старший Зуйков увидел машину, занервничал, дернулся было в сторону, но бдительный сотрудник ДПС тут же пресек все попытки к бегству. Поравнявшись с «Фольксвагеном», Гуров заглушил мотор, вышел из машины, заранее достав из кармана удостоверение.
— День добрый, коллеги, — поздоровался он, обращаясь сразу ко всем. — Полковник Гуров, Московский уголовный. Сильно провинились? — кивком головы указал он на Зуйковых.
— Какие-то проблемы? — в меру вежливо спросил старший группы.
— У них? У них проблем по горло. Мы, собственно, по их душу ехали. Дважды за день от нас сбегают, — вступил в разговор Крячко.
— Теперь не сбегут, — закрывая багажник «Фольксвагена», заметил старший. — Забрать хотите?
— Если вам они не нужны, — кивнул Гуров. — Вы их за что задержали?
— Да гнали по трассе как подорванные и остановиться отказались, пришлось догонять, — объяснил старший. — Теперь понятно, почему. Разбирайтесь с ними сами, мы свою работу сделали.
Пока Гуров общался с офицером ДПС, Крячко защелкнул наручники сначала на старшем Зуйкове, затем на младшем и уже запихивал их на заднее сиденье «Рено». «Фольксваген» Зуйковых дэпээсники согласились отогнать к себе на пост, так что с машиной полковникам возиться не пришлось.
Оказавшись в салоне, Крячко развернулся вполоборота к братьям:
— Ну, здравствуйте, что ли? Да, заставили вы нас побегать. И все ради чего?
— Мы ни в чем не виноваты, — начал младший, но старший, Андрей, тут же его грубо оборвал:
— Рот закрой! Еще побратайся с ними.
— Да чего ты в бутылку лезешь? — не послушался Дмитрий. — За нами никаких косяков не водится, сам знаешь. Пришить нам ничего не удастся, а если недоразумение, лучше здесь выяснить.
— Им надо будет, они тебе столько пришьют, ни один адвокат не отбрешется, — настаивал Андрей. — Говорю тебе, заткни варежку, пока до срока не доболтался.
— Брось, Андрюха, лучше здесь добазариться. Мне в камеру впереться не по кайфу.
— Вот что, братья по разуму, — прервал их диалог Крячко. — На этот раз вы вляпались основательно, и будет у вас адвокат или нет, уже не столь важно. Мотать срок за «мокруху» — это вам не валенки у бабы Нюры тырить.