И вот, глянув в мои глаза, в какой-то нелепый миг он выпустил свою тьму на свободу... Та потянула свои щупальца ко мне, опутывая в липкий мрачный тяжелый холод, словно новорожденного младенца спеленывала, не давая мне сделать ни единого движения... Подкатила к горлу, все крепче сжимая тиски на моем теле. Обхватила шею, и словно змея, в несколько мотков обернулась вокруг, перекрывая любую возможность говорить, дышать... Из моих глаз, из-за полной беспомощности, бесконтрольно начали течь слезы, показывая всю беззащитность, растерянность, бессилие... На меня накатила волна какого-то бездушного отчаяния, отнимая все силы...Охватила паника, заставляя сжаться в маленький комок нервов и мышц. Холод пронизал мое тело вдоль позвоночника и словно вымороживая этот человеческий остов, заставляя рассыпаться миллионами замороженных, а затем раздавленных на крошечные осколки, клеток из-за этого неконтролируемого ужаса...
Мое сердце быстро и громко стучало о крепкую преграду ребер, мои мысли испуганными тараканами разбежались, пытаясь решить вопрос: меня убьют сейчас или все же дадут шанс на то, чтобы вымолить свободу и жизнь, доказать свою невиновность и право на жизнь. Пусть и длиною всего лишь в четыре дня, но жизнь. Моя кровь носилась раскаленной лавой, стремясь разогреть тело, видимо пытаясь выжечь с кожи эту жуткую тьму... но эта пугающая, замораживающая все вокруг темнота сейчас была сильнее, мощнее, быстрее... Мгновение, и мою голову откинула назад крепкая мужская рука, зарывшаяся в мои локоны.
- Что ты здесь делаешь? - осипший голос спросил меня, а мужское дыхание каким-то непонятным жаром согрело, его губы уже нежно, еле касаясь, целовали контуры моего ушка.
От этих неожиданно сладких, бархатных, почти невесомых прикосновений, граничащих с полной физической беспомощностью и почти арктическим холодом, затопившем комнату, мой внутренний мрак поднялся, грозясь закрутить в своем, не менее черном вихре все окружающее пространство и уничтожить потенциальную угрозу моей жизни или...
- Отпусти, - тихо прошептала в ответ, и усилием воли загнала свой мрак обратно - еще не время показывать его. Тот нехотя, бунтуя против моего приказа, все же вернулся назад. Этот бой с собственной сущностью я почти выиграла. Остался...
- Где ты была? - в голосе мужчины появились нотки недовольства. Мой внутренний мрак вновь дернулся, пытаясь выйти наружу и... соединиться с тьмой моего мужчины, сливаясь в эротическом танце, граничащем с банальной похотью... Черт, как же все не вовремя!!! Я гулко сглотнула, напряглась всем телом и вновь загнала так неуместную сейчас сущность внутрь, закрывая всеми мысленными и доступными замками.
- Пусти, - повторила, вновь стараясь вырваться из оков тьмы, все еще крепко сковывающей мое тело.
Мужской палец чуть шершавой подушечкой медленно провел по моей щеке, постепенно спустился к шее, срывая жгуты темноты. Те, нехотя, все еще сопротивляясь действиям своего хозяина, медленно отпускали, и я уже более спокойно и тихо глубоко могла дышать. И вот уже несколько пальцев ласкают мою ключицу, еле ощутимо проводя до яремной ямки и обратно, губы Сергея уже более откровенно целуют скулу на щеке, опускаясь к моему рту. Легонько прикасаются к уголку моих губ, нежно обхватывают подбородок и продолжают свое путешествие, вслед за пальцами, мгновение назад ласкавшими шею. Раздается чей-то рваный вздох, на миг разрушающий густую тишину. Но, ни я, ни хозяин тьмы, постепенно отпускающей мое тело, сейчас не осознаем, кто его издал. Аромат резко, так ярко и стремительно охватившего желания окутывает нас, сливается в единый кокон, пронизывает тысячами иголочек кожу мою и Сергея, связывая нас в единое целое, впивается в наше сознание, отгоняя в дальние углы все вопросы и сомнения. Теперь точно громко стону я, поддаваясь на ласки таких родных и любимых рук и губ. Мужчина целует каждый миллиметр моего обнаженного и натянутого, словно оголенный нерв тела, неприкрытого тканью мягкой, но сейчас грубо врезающейся в мою, раскаленную похотью и страстью кожу, футболки. Я таю, словно воск, млею в этих крепких объятиях, стекаю расплывшейся лужицей к ногам моего мужчины, растворяюсь в этих поцелуях, неспешных ласках, руках, губах... Теряю собственное я, позволяя любимому полностью поглотить мои чувства, мысли, выставляя всего лишь одно желание.... Единственное желание у нас сейчас одно на двоих и ни кто ему не сопротивляется. Внутренний мрак вновь поднимается, порываясь присоединиться к этому безумному танцу жажды, страсти, похоти... Одергиваю саму себя, запрещая прикасаться к телу любимого, и повторить все то, что он сейчас творит со мной.