Сашу трясло в ознобе. Я кутал ее в одеяло, поил теплым чаем, пытался согреть теплом собственного тела - помогало слабо. Она периодически проваливалась в нервный сон, что-то кричала, затем дергалась и подскакивала с кровати, с ужасом осматриваясь вокруг. Я успокаивал, прижимал к себе, утешал, укладывал вновь в постель и устраивался рядом, засыпая от усталости. Задавать вопросы ей просто не решался - не время сейчас, да и не то состояние у Александры. Звонить и консультироваться с тем же Борисом в столь позднее время, не было никакого желания. Да и собственные силы были на исходе. Вот и пытался восстановить их в краткие минуты затишья.
Очередное пробуждение прошло легче - вовсю светило солнце, лучи которого сквозь распахнутое окно освещали комнату. Девушки рядом не оказалось, и на миг меня охватила паника - испугался, что она ушла, исчезла. После такой тяжелой ночи мысли в голову лезли самые страшные, заставляя напрячься в испуге за нее. Кто и зачем изводил ее, куда она порывалась бежать, когда пыталась вырваться из моих рук, кто ей угрожал. Вопросы, которые крутились бесконечным танцем в моей голове, перебил... звук разбивающейся посуды. Не задумываясь, я побежал в сторону кухни.
- Сашка, - она стояла около мойки и что-то мыла. На девичьем теле все также была моя футболка, дававшая простор для фантазии моему, видимо, не очень здоровому воображению - ну кто еще будет возбуждаться от вида девушки, на очень хрупкую фигурку которой надет явно большой и нелепый балахон.
- Доброе утро, - она натянуто улыбнулась, посмотрев на меня. Бледность с ее лица так и не исчезла, а в глазах был... страх. - Я тут убрать пыталась, но... - по нежной щеке потекла слеза.
- Девочка моя глупая, зачем? Брось. - Только сейчас я заметил осколки посуды, валяющиеся под ее ногами. - Сашенька, оставь, моя хорошая. - Отодвинул стопой в сторону фарфоровые обломки и поднял ее на руки. - Глупая моя. Ты из-за посуды расстроилась? - Она кивнула головой и прижалась лбом к моему плечу.
- Я утром все вымела, а тут банальная чашка выскользнула из рук... - Тело вздрогнуло, и я услышал тихий всхлип. - У меня сегодня все из рук валится. Хотела кофе сварить - банку не удержала, мусор собирала - веник постоянно выпадал. И вообще, они трусятся, как будто я после перепоя, - вновь всхлип и теперь я уже почувствовал, как намокло мое плечо, от которого она до сих пор не убрала свое лицо. - Мне страшно, Сереж. - На меня взглянули темно зеленые омуты, наполненные влагой.
- Тш-ш-ш, милая, - прижал ее к себе покрепче. Зверь внутри недовольно ворочался и порыкивал. - Мы разберемся, слышишь. Ты только не плачь, - губами снял сбегающую слезу с бледной щеки. - Пожалуйста, девочка моя. Прошу, только не плачь. - Прикоснулся своими губами к ее дрожащим, заставляя принять мой, далеко не целомудренный поцелуй. Она постепенно расслабилась, позволяя мне захватить первенство в этом танце.
- Сереж, что со мной? - спустя время, спросила Саша, все же разорвав наш уже совсем не скромный поцелуй. - Почему все не так? Я впервые ощущаю себя... пустой, что ли. Это так странно, страшно...
- Мы разберемся, Саш. Разберемся, обещаю. Все решим. - Я разглядывал ее припухшие губы и чуть занятые румянцем щеки. - Давай, я приготовлю завтрак, или уже обед, а потом будем думать. Лады? - Сашка тихо фыркнула и улыбнулась. Только сейчас я ощутил внутреннее спокойствие - зверь удовлетворенно затих. Странно, очень странно. С такой легкостью он принял происходящее, даже не сопротивляясь?
Я усадил Александру на стул и принялся убирать те нелепые и смешные неприятности, которые довели мою девочку до слез. Почему-то вспомнились времена, когда эта квартира была еще коммуналкой, и я сам готовил нам ужины, а совсем юная Сашка, прячась от соседей, ожидала меня в комнате. Глупо было, ведь мои-то соседи все знали, но, в силу каких-то только им известных обстоятельств, ни когда не то что слова, даже взгляда осуждающего в нашу сторону не бросили. То ли действительно понимали, что все, что происходит между мной и этой рыжеволосой бестией - серьезно. То ли просто жалели нас - меня, хоть и взрослого, но вмиг осиротевшего парня и ее, полную сироту при живой матери.
- Саш, - она пила свежесваренный кофе и ела булку, за которой, после быстрой уборки я сходил в ближайший магазин, - что ночью было?