- Господа. - Громкий мужской голос разнесся по большой гостиной, в которой сейчас находилось несколько мужчин в военной форме, и единственная, кроме меня, женщина, облаченная в длинное темное платье, времен начала прошлого века. - Господа, прошу внимания. - Мужчина встает из-за стола, вокруг которого расположились его собеседники. От его резкости дергаются огоньки нескольких свечей, стоящих на столе. - Мы видим, что сейчас происходит на улицах нашего славного города.
Громкий вздох привлекает мое внимание к красивой женщине с темными глазами. Ее лицо кажется мне знакомым, но кто она и откуда известна мне - сейчас не понятно. Она нервно теребит в своих нежных руках белоснежный шелковый платок, и постоянно вздыхает, поглядывая в сторону окна. На ее руки опускается большая мужская ладонь, которая сжимающим жестом пытается успокоить женщину.
- Господа, мы должны решить, как нам дальше действовать. - Я возвращаю свой взгляд к ораторствующему мужчине. - Мы должны решить, как нам выкрутится из этой неприятной ситуации, - он громко покашливает, перебивая самого себя, - и как поступить с теми людьми, которые доверились нашим обещаниям?
- Серж, - мелодичный женский голос раздается в тишине, окутавшей задумавшихся людей... или это не люди. - Все что мы могли сделать, уже сотворили. Началась война, как ты смог заметить, но теперь нам стоит боятся не этих несчастных, - она махнула рукой в сторону окна, из-за которого вновь стали слышны крики, ругань, редкие выстрелы. - Нам стоит боятся тех, кому мы противопоставили смертных. Вряд ли они так просто откажутся от такого лакомого куска территорий.
- Мари, - мужчина, которого назвали Сержем, подошел к окну и задернул тяжелую ткань портьер, закрывая для тех, кто стался на улице, пространство этой комнаты. - Они сейчас не сунутся. Сама понимаешь. Того, что они отведают, находясь вдалеке от гущи событий, им хватит с лихвой. Так что сейчас важно, это остановить именно людей.
Последнее слово, словно пощечина выбивает меня, и я понимаю, что все, находящиеся вокруг - демоны. Те самые, которые впервые пошли против таких же, как они сами. Те, которые когда-то и организовали чуть ли не первую попытку остановить своих же в господстве над смертными. Но почему и откуда мне кажется знакомой именно женщина. Или не только она? Теперь я с любопытством разглядываю мужчину, который все еще своей сильной ладонью удерживает женские руки. Он на мгновение поднимает глаза и у меня сводит дыхание. Глаза. Эти до боли знакомые, но все же не настолько любимые глаза. Это... Это родители Сергея. Я замираю, когда понимаю, какое открытие только что сделала. Ведь я догадалась. Еще в разговоре с Борисом догадалась, но увидеть, услышать, понять, что мои догадки являются правдой - это совершенно другое. Они здесь. Они живы. Будто и не было никакой автокатастрофы. Хотя... В последний момент осознаю то, что так упорно убегало от моих догадок. В памяти всплывает похожая сцена из какого-то художественного фильма про... Но сейчас это не киношная, а реальная Россия начала прошлого века. И возможно, это тот политический переворот, который назовут революцией. Так вот, что на самом деле пряталось под этим действом. Сколько же на самом деле было лет родителям Сергей, когда они погибли? А разве могли демоны так легко погибнуть в автокатастрофе? - следующий вопрос всколыхнул во мне любопытство. То что, такой же фокус когда-то провернули со мной, так это же ведь все не правдиво было. И не факт, что те, для кого мы организовали мою смерть, так слепо поверили...
Я с любопытством смотрю на дядю Сашу, ибо для меня он таким был всегда, да и видимо и останется. Оцениваю, насколько мой любимый демон похож на своего родителя. Пытаюсь рукой прикоснуться к нему и его спутнице, но понимаю, что сейчас они меня не видят, не чувствуют. Одинокая холодная слеза скатывается по моей щеке, обжигая кожу. Я ее смахиваю, и только сейчас понимаю, что все это время не дышала. Глубокий вздох позволяет мне немного успокоиться и вновь вернуть свое внимание к окружающей обстановке.
- Мы должны спасти людей. - Спокойно, но уверенно говорит дядя Саша. - У нас нет выбора. И поскольку мы сами заварили эту кутерьму, чтобы спасти хоть часть смертных, мы должны продолжить. Иначе, все теряет смысл.
Тетя Марина вновь громко всхлипывает, глядя на супруга. Мужчина, до сих пор стоявший у окна, подходит к большому камину, огонь внутри которого постепенно угасал, подкидывает внутрь пару деревянных осколков, заставляя пламя веселей разыграться. Затем встает, как-то задумчиво разглядывает супружескую пару, а затем согласно кивает головой.