Кинулся в гущу войн, резко вспыхнувших среди людей, отдаваясь кровожадным мыслям, упиваясь болью тех, кто до сих пор властвовал в этом мире, устанавливая свои порочные порядки. Наслаждался страхом повергнутых темных, до сих пор веривших в собственное величие, но так тяжко и болезненно падавших с высоты собственного снобизма. Радовался как несмышленый ребенок, когда мог освободить от очередного беспредела людей. И тосковал...
Наблюдал за ней из далека, радуясь, когда была счастлива она, и замирая от боли, если только моя маленькая девочка по каким либо причинам огорчалась. Ждал, когда этот человеческий ушлепок проколется, обидит, расстроит ее, чтобы с чистой совестью покончить с его никчемной жизнью и отнять ту, что всегда принадлежала и будет принадлежать мне. Только мне и никому больше.
А мальчишка, будто чувствуя незримую угрозу за своей спиной, просто помогал жить этому рыжеволосому чуду - охранял, наняв парочку профессиональных амбалов, оберегал от хлопот, радовал всяческими подарками, устроил на работу, позволяя ей окунаться о внешний мир, но при этом четко следил за тем, чтобы ни кто не смел нарушить покой Александры.
Первым не выдержал Борис. Глядя с каким остервенением я бросаюсь в самую гущу смертельных перипетий, он однажды просто припер меня к стенке, заставляя задуматься над тем, что я творю. Понятно, что убить меня сейчас было бы сложно, но вот трепали до крови, часто нанося достаточно серьезные ранения. Он не смог больше наблюдать, как я изматываю себя и других, не позволяя никому расслабиться, даже после очередного выигранного боя, купил билет, и под конвоем собственных охранников впихнул в самолет, заставляя прилететь сюда и просто поговорить с Сашей, как он тогда объяснил свой поступок. И вот я уже месяц здесь - совсем близко, но все же не рядом с ней.
Первое, что я сделал, как только оказался в этом шумном городе - выловил сопляка Рона и потребовал объяснений, какого черта он держит ее около себя и не отпускает. А этот наглец, выслушав мои претензии, громко рассмеялся мне в лицо, а потом просто предложил, коль я такой смелый, забрать Александру. Ага... Знал, урод, куда бить. Все что я смог, это просто поселиться рядом и постоянно наблюдать за ней, уже не скрываясь ни от нее самой, ни от мальчиков амбалов с раболепским усердием охранявших эту бестию. Почему у меня было чувство, что любой из них с удовольствием заключил бы эту маленькую ведьму в свои объятия.
- Сэр, - девичий голосок окликнул меня, когда я рассматривал уже потемневшее небо. - Может вам вынести заказ сюда?
Я заглянул в освещенный зал ресторана - на столике, который я занимал изначально, стоял бокал с джином - мой единственный ежевечерний заказ. Интересно, как долго я здесь уже сижу. На улице стемнело, в зале увеличилось количество посетителей. На некоторых столиках зажглись свечи - это было специальное украшение столов для влюбленных парочек. Как же мне хотелось сейчас сидеть вот с такой же свечой на столе, и разглядывать отблески огня в зеленых глазах...
- Нет, спасибо. - Нехотя поднялся и остановился у стола, решая сейчас как поступить дальше - то ли вернуться туда, где тихо играла музыка, велись неспешные разговоры, затягивали ароматы блюд, с любовью приготовленные шеф-поваром. Или уйти, оставив себе только боль и тоску за маленькой яркой женщиной, когда-то без остатка принадлежавшей мне.
Мы встретимся там, где влюбленные ждут своей участи.
Мы будем две светлые полупрозрачные сущности.
Беспечные странники, яркие вспышки сознания,