Вира, почти заснувшая под монотонный рассказ, встрепенулась.
— Я, — подтвердила она. Янус задумчиво рассматривал некоторое время ее сонное лицо, а затем в лоб спросил:
— И все же откуда вы?
— Из села Болотище.
— Вира, сел и деревень по названию Болотище в нашей местности много, только вот ни в одном из них не горел лавочник, у которого имелась бы дочь по имени Вира.
Девушка наконец-то посмотрела ему прямо в глаза.
— Стрелять будете?
— Что? — не понял Дирек.
— Стрелять. Сейчас. В меня. Будете? — она встала со стула.
— Да что вы говорите! — возмутился Янус. — Нет, конечно. Я…
— Тогда я пойду, — перебила его ведьма. Развернулась и вышла из комнаты. Хотелось спать.
5
Янусу не давали покоя зеленые глаза. Как интересно, она это делает? В результате напряжения определенных сил в организме меняются местами… эти, недавно открытые… Королевские и служебные особенности организма? Современные ученые твердили о наборе характеристик, которые передаются по наследству. Похожесть внука на бабушку, например, а не на родителей, они объясняли наличием особенностей королевских — то есть преобладающих, и служебных — подавленных. Мол, бабушкины характеристики могли оказаться королевскими и возобладали в теле внука, а родительские служебными, и они как бы спят за ненадобностью. Может и у нее так? А когда это…туман или что ведьма там из пальцев пускает, выходит наружу, то особенности королевские засыпают, а служебные просыпаются?
Янус поморщился. Наука не была его коньком, хоть он иногда и почитывал популярные журналы, которые притаскивали из столицы военные из их гарнизона. Иногда через силу, иногда с искренним интересом. В любом случае это было лучше, чем шататься в свободное время по кабакам, пропивая и без того невеликое жалованье. Однако то, что он прочитал пару статей по анатомии, отнюдь не делало его знатоком человеческого организма. И сейчас мозг, привыкший ко всему подходить рационально, пасовал перед вопросом: как у ведьмы получается менять цвет глаз? Да еще на такой яркий. Офицер вспомнил ночь: полумрак, тонкая фигура у дивана, огромные зеленые глазищи, в которых застыл испуг…
А она поправилась. Откормила Миланья девушку, молодец. Походка стала уверенней, ноги вон появились. А ведь была скелет скелетом. Одно плохо: она по-прежнему осталась для него незнакомкой, тайной за семью печатями. Откуда все-таки девушка появилась в склепе? Кто она на самом деле? Опасна ли? Если да, то почему до сих пор ничего не предприняла? Как раз-таки сил набиралась?
Янусу пришлось признаться самому себе, что в злонамеренность этого воздушного существа ему не верится. Однако приобретенная подозрительность требовала ведьме ни в коем случае не доверять. Устав размышлять над этой дилеммой, мужчина наметил план последующих действий. И первым пунктом стояло посещение некоего Вабера.
Повозка остановилась у корчмы.
— Прибыли, — стражник слез с козел и заглянул в приоткрытое окно.
— Спасибо, — произнес мелодичный женский голос. — Алиса, просыпайся, мы приехали.
— Правда? — сонно спросили в ответ. — Здесь будет так же отвратительно как в трех тавернах до этого?
— Не привередничай! У нас довольно ограничены средства на эту поездку! Тебе это известно лучше всех.
— Правда? — юный голос сочился ехидством. — Потому что я два дня назад ночевала на конюшне? Где, кстати, была ты…
— Вы! Алиса, к людям надо обращаться на "вы", если они не являются родственниками или близкими друзьями! Сколько можно тебя поправлять? Хочешь, чтобы все знали, откуда тебя забрали?
— Хочу!
Невидимая женщина с мелодичным голосом вздохнула и толкнула дверцу повозки. Впереди их с собеседницей ждала еще одна ночь в негостеприимном месте. Скорее бы эта поездка закончилась!
Вира проснулась ближе к ночи. Слуги уже разошлись по домам и свет горел в одной единственной комнате — там, где лежал Лексий. Девушка осторожно прокралась к дивану.
— Я не сплю.
Голос у парня был хриплый, словно он весь день орал песни неприличного содержания. Почему секретарь офицера ассоциировался у ведьмы именно с таким репертуаром, девушка объяснить не могла. Но у нее так отчетливо нарисовалась перед глазами картина, как Лексий отплясывает на столе в корчме под нечто разухабистое, что она улыбнулась. Парень неожиданно улыбнулся в ответ.
— Я помню твои руки. Спасибо. Не уверен, что доктор или Дирек стали бы меня обмывать.
Вира вдруг отчетливо поняла, что офицер — стал бы. Не побрезговал и не посчитал ниже своего достоинства. Янус вообще в плане отношений с людьми был удивительно непринципиален. Она уже и забыла, когда обращалась к работодателю "ваше благородие", а он ей ни одного замечания не сделал. И Лексий вон, очень даже нагло ведет себя для обычного секретаря. И никто его за это не сечет розгами.
— Что грустишь? — парень освободил из-под простыни руку и взял Виру за ладонь. — Боишься, что расскажу всем, что ты меня видела без одежды?
Ведьма вспыхнула. Каков нахал! И видела она далеко не все, только верх! Ниже-то его не секли, не маленький. Хотя стоило бы!
— Эй, прости, я пошутил. Хотел развеселить тебя, а получилось наоборот.
Вира выдохнула. Именно сейчас она поняла, что все с Лексием будет хорошо.
— Раз уж к тебе вернулось твое отменное чувство юмора, можно и тряпки поменять.
Парень испуганно дернулся.
— Нет-нет-нет! Не трогай спину!!!
Мольба прошла мимо вириных ушей. Возмездие было неумолимо.
Когда с процедурами было покончено и Лексий, накрытый свежей простыней, начал засыпать, девушка убралась в комнате (воды она наплескала солидно), на кухне и отправилась к озеру. Звездное небо, ночная прохлада и нож в руке давали ощущение свободы. На мгновение Вире захотелось пуститься в пляс, сметая рукавами звезды и закружившись в лиственном хороводе…но переполнявшие душу эмоции улеглись, глаза вернули свой обычный цвет, и ведьма просто уселась на берегу, обхватив руками колени.
Хотелось жить. Сейчас она почти ненавидела себя за это. За мысли о нуждающемся в ее помощи Лексии, о странном офицере с шрамом на груди, который почему-то не убил и не выдал ведьму, хотя, как типичный военный, был обязан это сделать в первое же мгновение, когда увидел зеленые глаза. "Может, глаза ему и понравились? — с усмешкой подумала Вира. Посмотрела на исколотые огрубевшие руки и спрятала их в складки подола. Глаза, наверное, единственное, что в ней может нравиться. Или косы. Тяжелые темные косы очень даже хороши будут, если их вымыть с настоящим мылом. Тут ведьма вдруг вспомнила огромного потного кузнеца с кисло-квасным запахом изо рта и решила, что с наведением красоты можно повременить. Тем более, все равно не для кого.
Она задумчиво осмотрела нож, лежащий рядом и со вздохом встала. Пора лечь спать, завтра ей рано вставать, и так целый день на клумбах не появлялась. А ведь надо с утра и другие дела сделать.
Одно так уж точно.
Рано утром в одной небезызвестной определенному кругу лиц лавке на краю города появилась незнакомка в дорогом, хоть и потрепанном плаще и с вуалью на лице.
— Мне нужен клевер, — заявила она продавцу. Тот приподнял бровь в недоумении, но неизвестная протянула ему деньги, и он кивнул. Дальнейший диалог происходил в соседней комнате, откуда женщина вышла с покупкой, а лавочник — с кошельком солидного размера. Обе стороны остались довольны этой встречей.
Аркен Вабер боялся. Чего или кого? Говорил он неохотно, пытаясь то и дело уйти в экономические темы. Да, его допрашивали. Нет, он ничего не знал, и это доказано. Нет, дочери не дружили. Где сейчас? На водах с дуэньями. Кто лечил жену? Право слово, какое ваше дело… С каждым вопросом Дирек понимал, что на встречу эту промышленник согласился только потому что решил, что сейчас он действует не как частное лицо, а по поручению тайной полиции. И теперь Вабер, догадавшийся, что ошибся, решал, как бы побыстрее избавиться от собеседника. Можно было, конечно, вызвать охрану, но по отношению к военному, да еще имеющему какие-то там медали, действовать подобным образом он счел неразумным. И теперь мужчина крайне нелюбезно пытался подвести офицера к мысли, что пора уходить.